Сергей Юхин - Операция выбор Ы!

Через пять минут, когда истерика прекратилась, я включил телефон. Первой позвонила Люся.

— Кися, что ты творишь? Зачем ты это сделал? Ты где?

— Через пять минут буду дома, — голос не подвел и звучал уверенно.

— Я жду, любимый. Все нормально? Ты где? Я звоню, звоню…

— Я только телефон включил. Забыл, что выключил перед эфиром… Все хорошо.

— Кися, ты с ума сошел… Зачем ты выступал? Ты такое наговорил…

— Все нормально. Пошли они в жопу… Все, дорогая, буду через пять минут.

— Жду, любимый. Давай скорей… Я волнуюсь.

— Целую. Сейчас буду.

Как только я нажал кнопку «отбой», телефон снова завибрировал. «Андрюха».

— Привет, Серега. Ты чего там? Все нормально?

— Все нормально, Андрюха, все нормально…

— Ты где?

— Возле дома, вы с Люсей одинаковые вопросы задаете, — я улыбнулся.

— Все нормально? Мы тут передачу смотрели… Не, правда, все нормально?

— Да, все замечательно, не переживай…

— Давай я подъеду. Поговорим. Мне кажется, они это так не оставят…

— Да плевать…

— Давай подъеду, — настаивал Андрюха.

У меня внутри разливалось успокоительное тепло, словно я выпил чашку горячего чаю с коньяком и лимоном. Меня окружают люди, надежные как броня. Они меня хранят на этом свете.

— Не переживай. Ничего они не сделают. Машина запущена. Если тронут меня — амбец. Это же не кино. Сейчас они меня охранять будут, как драгоценность. Еще и хвалить будут — вот честный, мол, и принципиальный. Ну, из партии попрут, конечно… Потом… А пока… Еще и рекламу себе сделают. Вырастили такого героя! В жизни не так все плоско. Не возможно после такого эфира взять и завалить человека. Тупо взять и завалить. Это же двадцать первый век…

— Серый, я так не считаю. Тебе, конечно, виднее. Но лучше тебе уехать на время.

— Да все будет окей. Тронуть меня — это подписаться под своей виновностью. Говорю же — беречь будут. Я никогда бы не пошел на такой риск. Я их слишком хорошо изучил — поэтому спокоен. Андрюха, послушай… То, что случилось с Саней — не повторится. Слишком громкое дело получилось. Все что они могут сделать — это повернуться ко мне жопой. Ну, я их опередил в этом. Их поворот я уже не увижу…

— Серый, ты где находишься? Я сейчас подъеду… Все ты хорошо говоришь, но не убедительно. Мне кажется, это не игрушки…

— Андрюха, я когда-то ошибался? Ну скажи. Ошибался? Вот так, по крупному? У меня же нюх на опасность… Я не рискую, ты же знаешь… Я слишком себя люблю. И работу, и жену, и родителей, и тебя, и Саню любил… Я хочу жить. Но сукой быть не хочу. В конце концов, ну что они сделают? Позвонят по телефону и вызовут киллеров? Это дикость. Абсурд… Я слишком незначительная фигура, чтобы пачкаться. Обидно про себя такое говорить — но, это правда. Слишком много хлопот, чтобы меня убрать. Легче пакостей наделать мелких, жизнь испортить, чтобы я от своих слов отказался. Или подкупить. Но убирать… Бред… Ниндзя ждут звонка, чтобы ликвидировать какого там Сережу, это все не за пять минут делается… Не Япония с якудзами у нас, и не Сицилия… Не смеши, Андрюха..

— Заметь, слово «убрать» ты первый произнес… Значит, думал об этом… Ты где сейчас? Я, все же, подъеду…

— Вот заладил: «где, да где»! В машине сижу, курю… И с тобой разговариваю… Завтра обедать пойдем — подробности расскажу. Все это херня, брат. Правда, я не совсем представляю, что потом будет… Как все развернется, и всё такое… Но сейчас бояться нечего. Я же ничего конкретного не сказал… Ну, «подозреваю», ну, «так не оставлю»… Ну, «факты имеются»…

Я затянулся сигаретой, наполняя легкие сладким дымом. На улице быстро серело, лобовое стекло машины заискрилось мелкими дождевыми каплями. Вселенная свернулась калачиком в теплом салоне «десятки», как и несколько дней назад, когда мы с Андрюхой возвращались из Севастополя в такой же серый и плакучий вечер. Сознание сделало огромную петлю вокруг земного шара, похорон, партосбрания, Свято-Успенского монастыря и, вернулось в место старта.

— А то, что в прокуратуру ходил, правда?

Дождь, начинавший моросить, прекратился. Я не стал даже включать «дворники» и мелкие капли на лобовом стекле искрились, попадая в свет встречных машин, фонарей и светофоров.

Кто-то умер, родился или женился. Произошла масса трагических и радостных событий, так и не потрясших основ мира.

— Серега, ты меня слышишь?

«…Это ничего, зум-зум-зум-зум-зум-зум-зум…» — неслось из динамиков.

— Да, да… Что ты спросил? Я музыку включил… Не все услышал… Повтори.