Кауи Хеммингс - Потомки

Она берет меня за шею, притягивает к себе и шепчет:

— Я не хочу, чтобы все видели, что я плакала. Мне нужно окунуться.

— Хорошо. Я буду ждать тебя здесь.

Скотти убирает фотоаппарат в рюкзак, снимает одежду, бросает ее мне, затем протягивает два снимка. После этого вскакивает на стену, спрыгивает на песок и со всех ног бежит к воде. Бросившись в волны, она ныряет и показывается на поверхности где-то через минуту. Я сижу на коралловой стене и смотрю на дочь, на других детей, на их матерей. У них с собой масса всего: пакеты с едой, игрушки, зонтики, полотенца. У меня же ничего нет, даже полотенца, которым могла бы обтереться Скотти, когда выйдет из воды. Слева от меня небольшой риф. Я вижу черных морских ежей, прилепившихся к темной расселине. Я до сих пор не могу поверить, что Скотти схватила ежа голой рукой.

Я смотрю на снимок Джерри, затем на снимок Троя. Какая у него искренняя улыбка, гладкая и блестящая кожа. Интересно, чем он натирает свой великолепный торс? Маслом? Террасу постепенно заполняют люди.

На столиках появляются бокалы с розовыми, красными и белыми напитками со льдом. Из воды выходит старик, несет на плече одноместное каноэ. На его лице усталая, но довольная улыбка, словно он с победой вернулся из битвы, разразившейся где-то далеко, в открытом океане.

На террасе и моле зажигаются огни. Я смотрю, как мимо полосатых ветровых конусов проплывают прогулочные яхты, направляясь к берегу. Парящее высоко в небе солнце превратилось в шар и зависло над горизонтом. Еще немного, и наступит время зеленого луча. Ждать осталось совсем недолго. Иногда, когда солнце скрывается за горизонтом, над поверхностью океана вдруг вспыхивает зеленый луч. Все о нем знают и каждый вечер ждут его появления. Я вспоминаю, что пора вытащить Скотти из воды, отвезти ее домой и идти к жене в больницу.

Дети выскакивают из воды и бегут к матерям, которые поджидают их с развернутыми полотенцами. Со стороны океана доносится женский голос: «Скорее плыви сюда, детка. Они там повсюду».

В воде остается только Скотти. Я хватаю ее вещи и спрыгиваю с парапета.

— Скотти! — во все горло ору я. — Скотти, немедленно вылезай!

— В воде полно португальских корабликов [28] Португальский кораблик — сифонофора физалия — беспозвоночный морской организм, близкий родственник медуз; свое название получила за выступающий гребень-пузырь, похожий на парус старинного португальского фрегата. , — говорит мне женщина. Возле нее, крепко держась за ногу матери, стоит малыш; женщина пытается отодвинуть его в сторону. — Наверное, пригнало ветром. Ваша? — спрашивает она, показывая на плывущую к берегу Скотти.

— Да, — отвечаю я.

Да, она моя, и я не знаю, что с ней делать, куда ее девать.

Скотти выбирается из воды. В руке у нее крошечная сифонофора: ее тельце и прозрачный, наполненный газом голубой пузырь лежат на ладони, синий хвост обвился вокруг запястья.

Я хватаю палочку и снимаю сифонофору с руки дочери:

— Что ты делаешь? Зачем она тебе?

Я протыкаю пузырь, чтобы сифонофора не обожгла кого-нибудь из детей.

Дети смотрят на руку Скотти, где четко видна ярко-красная полоса. Затем отступают на пару шагов. Малыш ковыляет к лежащей на песке сифонофоре и хочет ее потрогать, но мать успевает схватить его за руку. Малыш разражается громким ревом.

— Может быть, позвать кого-нибудь из спасателей? — спрашивает женщина.

— Не надо, я сам справлюсь, — отвечаю я. — Скотти, немедленно вымой руку. — (Она поворачивается, собираясь пойти на террасу.) — Нет, в соленой воде.

— У меня не только рука, — бормочет Скотти. — Их там был целый косяк, я проплыла сквозь них.

— Тебе помочь? — спрашивает ее женщина. Дети хотят вернуться в воду, но она громко, словно судья на матче, командует: — Назад!

— Ничего, все в порядке, — отвечаю я, отчаянно желая, чтобы женщина оставила нас в покое.

Ее ребенок все еще плачет, и это действует мне на нервы. Что она, в самом деле, не может дать ему воды или конфету?

Я поворачиваюсь к женщине спиной и подхожу к воде:

— Почему ты сразу не поплыла обратно, Скотти? Тебе же было больно!

Сифонофоры, или португальские кораблики, обжигали меня сотни раз; сама по себе боль несильная, но дети обычно пугаются и плачут.

— Я подумала, что маме будет интересно узнать, что на меня напали «маленькие вояки».

— Никакие они не «вояки», и ты это прекрасно знаешь.

Когда Скотти была маленькой, мы с Джоани часто брали ее с собой на пляж. Пока Джоани занималась гимнастикой, я пил пиво возле небольшого рифа и любовался на заходящее солнце. Джоани показывала мне разных морских обитателей, а я придумывал им смешные названия. Сифонофор я называл «маленькими вояками», потому что они напоминали крошечных, но отлично вооруженных солдатиков — наполненный газом пузырь, сильный и гибкий хвост, ядовитые щупальца — и передвигались исключительно большими группами. Иглобрюха я называл «иглобухом», морского ежа — «морским ужасом», а морских черепах — «морскими касками». Тогда мне казалось, что это смешно, но теперь я вижу, что Скотти до сих пор ничего о них не знает. Боюсь, те уроки нам еще аукнутся.