Кому-то из высочайших гуманистов, наверное, пришла в голову мысль, что „смерть этого незначительного юриста в заключении принесет НАМ больше вреда” и поэтому стоит, пожалуй, отказаться от удовольствия продолжения его пытки.
2009-й станет годом оттепели снизу. Все больше людей будут отказываться от набоковского „приглашения на казнь”, от игры по правилам, навязанным обществу чекистской клептократией. И тогда режим окажется перед дилеммой — переходить к массовым репрессиям или, наконец, решиться на как всегда запоздалую оттепель сверху”.
По-моему, последний абзац этого сочинения прочитывается как-то двусмысленно. Так снизу или сверху нам предсказали оттепель — я что-то никак не соображу?
Евгения Пищикова. Три кодекса. Бытовая мораль и житейская нравственность. — “Русская жизнь”, 2009, № 9 (48).
Тема номера — “мораль”.
“А майор Евсюков в припадке стыда перед собой и соседями кончает с девятью встречными (я понятия не имею, какие именно эмоции руководили этим сытым и пьяным милиционером; это адвокаты — по слухам — в качестве одной из версий защиты обдумывают, не сыграть ли на глубоком личностном кризисе, будто бы переживаемом г-ном Евсюковым в тот жизненный период и приведшем его к суицидальным настроениям). Ну а „по понятиям” — никакого стыда Евсюков испытывать не мог и не может, и действия его не самоубийственные, а банально убийственные.
Он вроде бы и не планировал такого душегубства, просто поделать с собой уже ничего не мог. Как говорят в кругах силовиков, „без главного жил — рано стесал тормозные колодки”. Я было подумала, что ГЛАВНОЕ — это что-то важное, что я сейчас узнаю милицейскую тайну. А мне объяснили: „Не-а. Просто высоко занесся. Жил без начальника. Без авторитета””.
Андрей Углицких. Симоновское “Жди меня, и я вернусь”: молитва или молитвословие? — “Братина”, Литературно-художественный альманах. 2009, выпуск 1 (13).
Детский врач и по совместительству литератор начинает тут с темы заклинания , но приходит к выводу, что “Жди меня” — все-таки своего рода молитва. Ход рассуждений тянет на отдельное исследование о народном сознании, с одной стороны, и внутренних возможностях языка — с другой.
Л. К. Чуковская, Ю. Г. Оксман. “Так как вольность от нас не зависит, то остается покой…” Из переписки (1948 — 1970). Предисловие и комментарии М. А. Фролова. Подготовка текста М. А. Фролова и Ж. О. Хавкиной. “Знамя”, 2009, № 6.
Приведу очень автопортретное из письма Лидии Чуковской от 5 марта 1953 года.
A propos: в этот день умер Cталин, но в письме о событии — ни звука. Впрочем, уже в следующем, ответном послании — 21 марта — Оксман роняет об “идах марта”, “выбивших всех нас из колеи”. А в цитируемом ниже отрывке речь идет о двух недавних статьях Юлиана Григорьевича, которые Л. К. прочитала с живейшим интересом и восхищением:
“Однако имеются у меня и придирки. Я знаю, что они покажутся Вам пустяковыми, мелочными, несущественными, но я — маниак , и Вам придется терпеть проявление моей мании. Зачем Вы, литературовед , т. е. человек, от природы и по профессии обладающий повышенной чуткостью к слову, ко всем его сторонам (ибо воздействуют на восприятие все стороны слова), зачем Вы в прозе рифмуете: получение, происхождение, распространение, хождение, отношение? (111) Зачем в 3 абз. стр. 113 написано: „попытался осуществить в своем учете и популяризации Бакунин”? Что такое „осуществить в учете”? Что означают опять же „следы положительного учета”? (119). Разве м<���ожет> б<���ыть> положительный и отрицательный учет? Тут не найдено краткое и точное выражение более сложной мысли. Зачем писать „ вы явился интерес”? (151) Огорчает меня также, что и Вы, Брут, преданы письменному, искусственному употреблению творительного падежа, в таких, невыносимых для слуха словосочетаниях: „Сохранение Белинск им копии его обращения к Гоголю” (112), „уничтожающая критика Белинск им традиционных представлений” (151); „круг проблем, связанных с критикой Белинск им капиталистических отношений” (123). Это как бы перевод с чужого языка: формально-грамматически оно правильно, а по существу, т. е. в живой речи — немыслимо. Это алгебра, а не арифметика; тут слово — значок какой-то, а не слово… Недавно я прочитала у Рындзюнского:
Читать дальше
