Разумеется, другие авторские разделы этого капитального труда сделаны совсем по-другому, на что можно надеяться, зная их авторов, но впечатление от книги из-за такой плотности ошибок и недочетов все-таки не может не меняться в худшую сторону.
Тем не менее книга получилась очень нужная и почти своевременная: ведь, к сожалению, она пролежала в издательстве почти шесть лет и заканчивается публикациями 2004 года — за прошедшее время даже о таком малоизвестном авторе, как Александр Кондратьев, вышло два персональных сборника в Ровно и как минимум два новых сборника произведений, что уж говорить о классиках… Впрочем, это горькая судьба всех библиографий: не успев выйти, они неизбежно устаревают, и ничего тут не поделаешь. Разве что использовать каким-то образом систему электронных обновлений?..
ТЕЛЕОБОЗРЕНИЕ ЕКАТЕРИНЫ САЛЬНИКОВОЙ
ТЕЛЕОБОЗРЕНИЕ ЕКАТЕРИНЫ САЛЬНИКОВОЙ
ТЕЛЕДАРВИНИЗМ
На советском телевидении существовала одна программа, посвященная жизни дикой природы, — «В мире животных». С ней выросли и даже успели состариться несколько поколений.
В постсоветский период присутствие животных в телеэфире не просто возросло, но сделалось символической приметой современного вещания. Наряду с «В мире животных», «Диалогами о животных», «Жизнью замечательных животных» появилось множество зарубежных и отечественных программ, документальных сериалов и целых телеканалов (американский «Animal Planet», отечественные «Домашние животные», «Охота и рыбалка», «Ocean-TV», «Zooпарк» и др.), посвященных фауне и флоре нашей планеты.
Похоже, лицезрение животного мира является для сегодняшнего индивида острой необходимостью — психологической, эстетической, социальной. Помимо извечной ностальгии по первозданной природе, образ животного несет в себе нечто такое, что особенно ценно и важно человеку рубежа второго и третьего тысячелетий, и особенно в России.
Существенно и то, что программы и документальные циклы новейшего типа, посвященные всевозможным зверям, отличаются от «В мире животных» так же, как публицистические ток-шоу вроде «Честного понедельника» или «Народ хочет знать» отличаются от «Спокойной ночи, малыши!». И дело не в формально-форматной специфике, а в смысловом наполнении.
Программа советского периода «В мире животных» родилась в 1968 году, в контексте телеэфира, служащего проводником официальной идеологии того времени. И поскольку официальная идеология тогда уже утратила свою энергию и силу воздействия на аудиторию, «В мире животных» импонировало даже тем, кто к животным был равнодушен. Главное, чтоб не про пятилетки и стройки коммунизма, не про ведущую роль компартии и трудовые будни. После основателя программы кинорежиссера Александра Згуриди ее стали вести Василий Песков и Николай Дроздов. Если журналист Василий Песков в качестве ведущего отличался минорностью тона, уравновешенностью и нейтральностью интонаций, то Николай Дроздов пронизывал свои программы ярким обаянием ученого, влюбленного в природу и готового ежеминутно присягать на верность ее законам.
В эпоху нарастающего разочарования Дроздов приобщал телезрителей к видению природы как абсолютно гармоничной системы. Эта природная система бывала объективно жестокой, зато всегда стихийной и не обремененной никакими ханжескими «надстройками». В природном мире ловят и хватают исключительно для того, чтобы съесть, а съесть — для того, чтобы быть сильным и не погибнуть среди прочих сильных хищников. Даже когда Дроздов комментировал, как змея заглатывает какого-нибудь несчастного грызуна или львы окружают отставшую от стада антилопу, он не менял благодушных интонаций увлеченного наблюдателя. То было не прекраснодушие, но мечта советского интеллигента и ученого о мире, где правят не умозрительные идеологические постулаты, спускаемые сверху, а происходит спонтанная саморегуляция изнутри, лишенная всяких умозрительных целей.
Этот взгляд ученого, признающего устройство природного целого как благо, нейтрализовывал объективно жестокие кадры. Сцены расправы одних особей над другими не выглядели дикостью и кошмаром, потому что между ними и зрителями находился голос Николая Дроздова. Ну и само количество таких сцен, как и степень откровенности в показе жизни животных в естественной среде, осторожно дозировалось. Официальная цензура и самоцензура выпускающих программу не могла корректировать жизнь животных, но управлять селекцией документальных кадров они вместе были способны.
Читать дальше
