Для обоснования экстремистской практики радикальные учения при всей их маргинальности должны предложить своим адептам, в отличие от конструктивной реформаторской оппозиции, альтернативный проект общественного устройства или мифологию построения абсолютно нового общества. Как правило, подобные проекты тотального переустройства общества или возвращения к его истокам характеризуются значительной иррациональностью и одномерностью мышления. Мифологическое упрощенчество социально-политической реальности часто проявляется в стремлении экстремистов насильственно “очистить” в целом приемлемое для них общество от появившихся в какой-то момент негативных явлений, недостатков, используя риторику очищения, изгнания, насильственного перевоспитания и т. д.
Люди и маргинальные группы, которые в силу различных причин не могут либо не имеют возможностей заявить о своих интересах и проблемах, обездоленные и ущемленные слои общества выражают свой социальный протест наиболее доступными способами. В результате можно наблюдать феномен смещения, когда классовые конфликты переинтерпретируются “обиженными” в более простых ксенофобских и этноцентристских мифологемах2. Прежде всего — сквозь призму ксенофобии, часто свидетельствующей не столько о реальной неприязни дезадаптированных экстремистов к тем или другим группам лиц, сколько об изначальном отторжении обществом тех, кто, как следствие, становится ксенофобом или экстремистом.
При этом объективная невыполнимость декларируемых целей, явная недостаточность возможностей экстремистов в отношении этих целей приводят к героизации и эстетизации самого насилия. С психологических позиций исключенность экстремистов из общества предполагает компенсацию в виде “исключительности” исповедуемого политического учения, нетерпимость к “иному”, ультимативный и де-факто невыполнимый характер политических требований. Это, согласно Никласу Луману, типичная стратегия провоцирующего детского поведения по отношению к взрослым. Власть, генетически вырастая из насилия, строится затем именно на его исключении и недопущении как на неприемлемой альтернативе. Поэтому необходимость государства прибегать к насилию дискредитирует власть: “Провокация является вызовом для властителя, требующим от него демонстрации или даже реализации своих альтернатив избежания, что приводит к разрушению его власти им же самим ”3.
Субъектами экстремистской деятельности обыкновенно выступают политические маргиналы, которые не способны в силу разных причин добиваться своих целей легальными средствами. В силу этого экстремисты широко используют практику политического шантажа действующей власти и общества в целом, направленную на дестабилизацию основ политического режима. Как правило, экстремистская риторика апеллирует к восстановлению попранных идеалов своеобразно понимаемой справедливости. Тем не менее, несмотря на иные благие цели, субъекты экстремизма чаще ставят корпоративную солидарность выше общественной, а тем более общечеловеческой солидарности. Исключенные из общества люди и группы приобретают в собственных глазах статус исключительных, ставят себя “над обществом” и “над человеком”. Суть экстремистского насилия связана с деуниверсализацией принципов, лежащих в основании легитимного государственного насилия.
Основным объективным критерием отнесения к области экстремизма является переход к политической практике, в которой реализуются те или иные политические идеи. Экстремизм законодательно и объективно можно “зафиксировать” только тогда, когда крайние формы политического мышления переходят в “экстремизм действия” — террор, гражданскую войну, нелегитимное насилие, геноцид, этноцид, нарушение прав и свобод человека, закрепленных в конституциях современных государств и нормах международного права. Поэтому политический радикализм становится экстремизмом только тогда, когда переходит от слов к действию, на теоретическом уровне разницы между ними нет. В данном случае под политическим действием подразумевается и публичная речь людей, говорящих от имени тех или иных официальных структур и/или занимающих государственные посты . Экстремистская деятельность — крайние формы нелегитимного индивидуального и коллективного насилия. Она может проявляться в различных сферах: политической — терроризм, расизм, шовинизм; религиозной — нетерпимость, часто связанная с разного рода фундаментализмом, тоталитарные культы; правовой — нигилизм, нарушение юридических и оскорбление моральных законов и т. д.
Читать дальше
