П. Д. и М. Ю. Барановские были моими духовными наставниками. Однако это наставничество не носило характер “послушания”, хотя мои “духовники” и жили на территории монастыря. В тихой “келье” Барановского мне чаще приходилось слышать не “акафисты”, а “анафемы”. Нередко я узнавал здесь такие факты из нашей недавней истории, что доверять памяти не решался и, придя домой, подробно записывал содержание бесед. С годами составилась целая книга, в которую вошли беседы с Барановскими, их друзьями и знакомыми — академиком П. Д. Кориным, инженером В. П. Тыдманом, художницей Е. В. Гольдингер, архитектором-реставратором Л. И. Антроповым, известным собирателем Ф. Е. Вишневским, подарившим Москве музей В. А. Тропинина.
Можно ли забыть рассказ П. Д. Корина о Чудовом монастыре в Московском Кремле, основанном митрополитом Алексием в 1365 году, незадолго до Куликовской битвы. С конца XIV века монастырь был центром книгописания. В XVII веке в нем была учреждена Греко-латинская школа, преобразованная впоследствии в aкадемию. Чудов монастырь не раз служил ареной важных событий в жизни Руси. Отсюда происходит беглый инок, ставший самозванцем Лжедмитрием. Здесь был насильственно пострижен царь Василий Шуйский. В подвалах Чудова монастыря в 1612 году голодной смертью умер патриарх Гермоген, не покорившийся интервентам и призывавший народ к восстанию против них. В 1667 году в монастыре проходил Собор, лишивший патриарха Никона его высокого сана. В 1812 году в Чудовом монастыре помещался штаб Наполеона.
Главная монастырская церковь Чуда Архистратига Михаила была сооружена в 1504 году и расписана уникальными фресками. В 1930-х годах П. Корин с реставратором С. Чураковым участвовал в снятии со стен собора фресок, так как собор “в связи с новым строительством” подлежал сносу. На эту сложную работу (фрески снимали вместе со штукатуркой) ушло несколько месяцев. Снятые фрески аккуpaтно складывали в ящики, чтобы потом все можно было вывезти и смонтировать для экспозиции в одном из музеев.
И вот однажды, когда Павел Корин работал в своей мастерской, туда влетел, рыдая, с воплями, Чураков, несколько минут Корин с женой ничего не понимали и не могли добиться от Чуракова внятного ответа. Потом все прояснилось. Оказалось, что собор Чудова монастыря взорвали и древнейшие фрески погибли. “Уже бо секыра при корени древа лежитъ”, — любил повторять в таких случаях Павел Корин слова из Евангелия.
Единственный, кому все-таки разрешили войти в храм Чуда Архистратига Михаила перед его сносом, был П. Д. Барановский.
— У вас всего три минуты. Берите все, что сможете вынести, — сказали ему.
Петр Дмитриевич вынес из храма и спас мощи святителя и чудотворца Алексия, митрополита Московского. Чудотворная святыня эта находится сейчас в Елоховском соборе и ждет своего возвращения в Кремль.
Вспоминаю литературные вечера у П. Д. Барановского. Хозяин любил и читал по памяти большие отрывки из “Слова о законе и благодати” митрополита Илариона, “Поучения” Владимира Мономаха, из “Слова в новую неделю после Пасхи” Кирилла Туровского, “Моление Даниила Заточника”. Книгой книг для Петра Дмитриевича было “Слово о полку Игореве”, которое он знал наизусть. Для меня чтение Петром Дмитриевичем “Слова...” каждый раз было откровением.
— “Великый княже Всеволоде! <...> Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Донъ шеломы выльяти <...> Ты бо можеши посуху живыми шереширы стрѕляти, удалыми сыны Глѕбовы”.
Петр Дмитриевич прервал чтение “Слова...” и спросил меня:
— Что такое “шереширы”?
Я ответил, что академик Д. С. Лихачев в своих примечаниях к “Слову...” точного определения “шерешир” не дает. Он предполагает, что “шереширы” происходят от греческого слова, означающего копье.
— Шереширы... Вот держите. — И Петр Дмитриевич протянул мне маленький, размером в детский кулак, глиняный горшочек с узким и коротким горлышком. По словам Барановского, в горшочек заливали специальную горючую смесь и затыкали паклей. Затем, вставив стрелу в горлышко, зажигали паклю и стреляли из лука в стан врага.
— Так это же знаменитый “греческий огонь”, которым греки сжигали корабли противников.
— “Греческий огонь”, но применяемый “посуху”, как сказано в “Слове...”. — И Петр Дмитриевич положил горшочек на книжную полку, где было еще несколько “шерешир”, но другой формы.
— Откуда у вас это? — спросил я.
Читать дальше
