У меня есть своя позиция, свои отношения с моральными авторитетами, которые я для себя выбираю. У другого интеллектуала — свои авторитеты. Перефразируя известную фразу Гете, моральные авторитеты — это те, кого мы принимаем за таковых, а не те, кто навязывает нам себя в таком качестве ”.
Леонид Радзиховский. Конец начала. — “Взгляд”, 2009, 30 марта .
“ Никаких социальных сил, способных переформатировать Систему власти/собственности, в стране нет. Нет и востребованных идей , которые могли бы изменить наше общество”.
“ Номенклатурно-рентный капитализм (ренты — сырьевая, административная, идеологическая). Эта Система сложилась не по чьей-то личной или корпоративной злой (или доброй) воле. Она выросла в нашей стране вполне органически, она завязана на нашу почву, в буквальном и фигуральном смысле. И нужны сверхусилия (непонятно только — чьи!), чтобы ее не то что перестроить, а хотя бы и поколебать”.
Разговоры с Андреем Пермяковым: Андрей Василевский, Дмитрий Кузьмин. — “Волга”, Саратов, 2009, № 3-4 .
Говорит Дмитрий Кузьмин: “Начинающий автор, да, зачастую читает лишь великих мертвых классиков, с одной стороны, и своих приятелей — с другой (про тех, кто не читает вообще никого, мы не говорим, потому что они никогда не напишут ничего осмысленного), — но по мере вхождения в литературное пространство это постепенно выправляется: кто-то из старших авторов тебя заметил и похвалил — почитаем, что пишет этот старший автор; в каком-то „взрослом” журнале напечатали твою подборку — почитаем, кого напечатали рядом... Если и есть опасность, то в организации симулятивного пространства, ложного, инвалидного контекста, попадание в который избавляет молодого автора от необходимости читать не своих — тех, кого старшие товарищи из этого контекста заботливо убрали. Таких ложных контекстов сейчас некоторое количество имеется — но не молодые авторы в этом виноваты”.
“<...> если, к примеру, я и профессор Шайтанов сходимся в том, что нечто — чепуха, так уж это и вправду чепуха (выбрасываем за пределы профессионального поля), но если наши мнения расходятся, то консенсус состоит в нашей общей готовности обсуждать некоторое явление”.
“<...> мне бы не хотелось тут явным образом называть, какие именно из поэтических событий девяностых и нулевых я считаю главными и судьбоносными, — потому что положение редактора [журнала “Воздух”], стремящегося совместить под одной обложкой авторов с очень разными манерами и позициями, требует в некоторых случаях придерживать язык”.
Рустам Рахматуллин. Елизавет. Из рукописи книги “Облюбование Москвы”. — “Новая Юность”, 2008, № 5 (86) < http://magazines.russ.ru/nov_yun >.
“Первые опыты метафизики Москвы опубликованы автором этих строк в „Новой Юности” в 1992 — 1999 годах. Опыты быстро становились черновиками, но черновиками к большой книге. Под названием „Две Москвы, или Метафизика столицы” она вышла из печати только в 2008 году. Первоначально предполагавшаяся в ней глава „Облюбование Москвы” достигла при работе двухсот страниц и была изъята автором, чтобы стать отдельной книгой. Это размышление о природе и адресах московского любовного мифа...”
См. также: Рустам Рахматуллин, “Имя Русь” — “Новый мир”, 2009, № 2.
Михаил Ремизов. Философия одиночества. О цивилизационном психоанализе Вадима Цымбурского. — “АПН”, 2009, 26 марта .
“<...> там, где русское сознание не слышит Цымбурского, оно невротически не хочет его слышать. Вероятно, здесь я и сам рискую быть непонятым, попробую выразиться яснее: концепция Цымбурского затрагивает некие глубокие „неврозы” русского сознания, которые, с одной стороны, могут „блокировать” ее восприятие, но с другой — вступают с ней в резонанс и делают ее жизненно важной, как форму цивилизационной психотерапии . <...> Во-первых, это „территориальный невроз”. Во-вторых, „европеистский невроз”. В-третьих — „апокалиптический”. <...> Стоит задуматься о том, что лежит в основе всех трех перечисленных геокультурных „неврозов”. Конечно, это большой и отдельный вопрос. И все же рискну предположить, что это страх цивилизационного одиночества. Не так-то легко остаться наедине с судьбой. Но от собственного страха нельзя сбежать. Единственный путь — двигаться ему навстречу”.
Читать дальше
