В США для подобных целей есть школы трактовки наследия Отцов-основателей. Нужно научиться это делать и нам в отношении всего нашего прошлого. В мире идет острая война государственных образцов или стандартов, подобная войне компьютерных операционных систем. Если Россия не сможет развить свои образцы, ей придется жить по чужим. В этом случае Москва не нужна, и России сподручно частями входить в Европу, которая, вместе с Америкой, готова поставлять всему миру действенные высококультурные государственные образцы».
Андрей Немзер. Ах, это, братцы, о другом. — «Московские новости», 2011,
1 апреля .
«Под легкое ворчание, под мудрое мычание, под радостное ржание… Суть коего сводится к ряду неопровержимых истин: а) нет у нас никакой литературы и быть не может; б) литература есть, но это печально, ибо от нее случились все наши бедствия — от октябрьской революции (про февральскую сидельцы не сказывали) до пробуксовывания демократических реформ; в) есть-то она есть, но злокозненный литературоцентризм загнулся, ибо наличествуют у нас церковь, право и гражданское общество (слушайте, слушайте!), следственно, писателям надлежит токмо в бисер играть, а критикам грех про что-нибудь общественное вякать; г) востребована „новая социальность”, и только идиоты могут смаковать какую-то „художественность” (что-то слышится родное — из советской моей молодости); д) нормальные — в офисах вкалывающие — люди отдыхать за книжкой хотят, а не мозги грузить; е) только в электрическом Интернете обретаются божественная поэзия, посрамляющая Толстого с Достоевским проза и абсолютно свободная, чуждая кружковых пристрастий, отвергшая постыдное лицемерие (и, как будто смоляным ветерком, потянуло родным матерком) критика, которая вообще-то на фиг не нужна, ибо каждый пишет, как он дышит, и нечего нам тоталитарно указывать на какие-то там орфографию с пунктуацией; ж) люди, принимающие решения (а других больше не водится — вон сколько всего напринимали!), сами разберутся, что им читать и почему краше Пелевина с Сорокиным никого на белом свете нет; з) ваши цеховые разборки никому не интересны (это если, узнав о себе очередную суровую правду, тявкнуть в ответ вознамеришься); и) т. д. Оно же — т. п.».
«Новые кочевники» воюют против России. Беседу вел Александр Нагорный. — «Завтра», 2011, № 13, 30 марта.
Говорит Михаил Делягин: «<...> практически впервые в истории противоречия между патриотами разных стран, в том числе и прямо конкурирующих друг с другом, утрачивают свое значение. Они оказываются попросту ничтожными перед глубиной общих противоречий между силами, стремящимися к благу отдельно взятых обществ, и глобального управляющего класса, равно враждебного любой обособленной от него общности людей».
Памяти петербургской поэтессы Елены Шварц. Гость передачи Юрий Кублановский. Ведущая Майя Пешкова. — «Эхо Москвы», 2011, 13 февраля .
Говорит Юрий Кублановский: «<...> в ней самой всегда жил ребенок большой. Отчасти и культивировала в себе этот образ. Вот почему так мучительно переживала она старение, у нее есть пронзительные стихи о ее старении, что ей страшно смотреть на себя, например, в витрину магазина, где есть ее отражение, и так далее. Что лучше бы она увидела выпрыгивающего оттуда зверя, чем то, как она сейчас выглядит. В общем, это было для нее тяжело, потому что, действительно, немножко в ней был всегда такой детский инфантилизм, и это придавало особый шарм ее женственности. И во многих стихах заметны вот эти детские мотивы. В частности, в стихотворении „Плавание”, в гениальном стихотворении, которое, за исключением последней строфы, почти целиком ей приснилось. Она записала его, проснувшись».
«<...> она считала себя великим поэтом, безусловно, так сказать».
«Вы знаете, стихи Лены мне трудно читать наизусть, потому что они очень большие, громоздкие, с постоянной переменой ритма. Она мне говорила: „Ну как можно писать в одном ритме? Вот, смотри, я смотрю сейчас сюда — это одно, поворачиваю голову — сразу ритм меняется”. Я открываю их для себя со страницы. Отдельные строчки люблю бубнить».
Почему в русской поэзии не происходит почти ничего хорошего. Беседу вела Лариса Хомайко. — «Алтапресс.Ru», Барнаул, 2011, 24 марта .
Говорит Иван Волков: «<...> русская поэзия в жутком упадке. Думаю, все происходит так: двадцать-тридцать или там сто весьма посредственных стихотворцев объединяются и между собой решают, что у них расцвет и бриллиантовый век. Я исхожу из того, что поэзия — это не массовое стихописание, важно наличие крупных творческих личностей. А крупных творческих личностей в стране можно пересчитать по пальцам одной руки. Большинство людей, которые сейчас определяют поэтическую моду, называемую „актуальной поэзией”, в общем-то, шарлатаны. Ну, это частная точка зрения».
Читать дальше
