меня”. Конец.
Через несколько страниц этого “каталонского” номера: Тереза Солана, рассказ “Дар” (перевод Александры Гребенниковой). Патологоанатом средних лет долго работал в одном офисе с крайне непривлекательной молодой женщиной. Вдруг она кончает с собой, и ее привозят сюда же на вскрытие. Тут только, при трупе, он и узнает, что такое настоящая красота. К тому же, как выяснилось, его — любили и лучше его всё понимали. И сходит с ума, пролив много крови (конец хоррорный).
Такое вот антично-каталонское огенри, такой стивенкинг (шучу).
От редакции. — “Октябрь”, 2010, № 11 .
“Если чуть забыть названия проливов, то можно сказать, что российская словесность встретила своего читателя на берегу Атлантического океана (в городе Сен-Мало. — П. К. ), а в эти же дни французские писатели отправились из Парижа через Москву литературным экспрессом во Владивосток к Тихому. Читатель сможет прочитать эссе, рассказы, размышления, статьи российских и французских писателей — очарованных странников, — каждый из которых совершил свое удивительное путешествие. <���…>
А открывает номер уникальная публикация — стихотворения Михаила Лермонтова на французском (публикация и предисловие Валерия Басенко, есть и факсимильное воспроизведение цветаевской рукописи. — П. К. ). Марина Цветаева, находясь в Париже, перевела стихи Лермонтова и Пушкина. Прекрасные переводы Лермонтова так и не вышли полностью во Франции.
Мы благодарим агентство „Cultures France”, радио „France Culture”, посольство Франции в Москве, Ассоциацию Василия Поленова в Париже и многих наших французских и российских коллег и друзей, которые своим трудом и талантом помогли подготовить этот спецномер”.
Номер и впрямь феерический — 20 авторов, от Павла Басинского и Лены Элтанг до Михаила Яснова и Андрея Геласимова (и это только из первой, “сен-малошной” части).
Елена Погорелая. Диалоги с говорящим попугаем (о поэзии Льва Лосева). — “Арион”, 2010, № 4.
“Скорее, вся его поэзия — попытка свыкнуться с безобразным, приучить себя к отвратительному, в конечном итоге — заставить себя „отстраниться, взять век в кавычки”, — тогда как для Бродского, автора этой лингвистической формулы, требовалось, напротив, усилие для того, чтобы собственную извечную отстраненность преодолеть. <���…> Самоуничижение вкупе с самопрезрением, безжалостная фиксация той степени духовной загнанности, при которой возможен лишь „сиплый скулеж” (тут и булгаковская история с собачьим сердцем приходит на память): связь этого „шелудивого”, „пованивающего” пса с языком, то есть — с речью, то есть — с поэзией, вызывает сомнения, однако для Лосева писание стихов и впрямь — не экзистенциальный прорыв в метафизику, как у Бродского (назовем хотя бы его знаменитую „Пьяццу Маттеи”), но процесс мучительный и почти что позорный. В принципе перед нами — своеобразная вариация на тему невозможности стихов после Освенцима и Гулага: стыдно, позорно „перемалывать новости”, переводить трагедию жизни, ошметки исходящего в поэтическую, языковую систему координат, но и молчать о том, что делается на земле, — невозможно”.
Наталья Поленова. Музей Ж.-Ж. Руссо: мемориальный дом, литературный музей, научный центр? — “Музей”, 2010, № 12.
Эта книжка главного музейного журнала страны посвящена году Франции в России, успешному выпуску номера поспособствовали Фонд Василия Поленова и, как я понимаю, парижская Ассоциация Василия Поленова (президент Оксана Бобрович).
“Литературно-мемориальный музей — это не просто место обитания великого человека: он еще и мощный научный и образовательный центр. Сегодня для него отнюдь не достаточно бережного хранения коллекции и искусной экспозиции, музейные сотрудники должны выполнять роль серьезных исследователей и одновременно популяризаторов”.
Помимо прочего, в номере — интереснейший отчет Марины Хрусталевой “Отсветы памяти” — о прошедшей осенью прошлого года в ГМИИ выставке “Место гения”. Это был невероятно красивый виртуально-музыкальный проект о домах писателей; ничего подобного музейное дело, кажется, еще не знало.
Борис Пушкарёв. Мифы о генерале Власове. — “Посев”, 2010, № 11 .
Обширная (и очень познавательная) рецензия автора двух вышедших в начале этого века беспрецедентных учебно-методических книг (“Россия 1801 — 1917: власть и общество” и “Две России XX века”) на выдающееся в своем роде издание, одноименное названию текста. Из финала:
Читать дальше
