Впрочем, диалоги двух ипостасей Архангельского составляют вторую часть книги, названную “Инструкции по применению” (“базовых ценностей”, вестимо), а первую часть (собственно “Базовые ценности”) кто же писал? Интеллектуал, интеллигент или некто единый и неделимый, озабоченный своей (и нашей, его читателей) мировоззренческой целостностью, неким балансом дилетантского ( интеллигентского , теплого, человеческого) и профессионального ( интеллектуального , холодного, целенаправленного)?
Сам Архангельский говорит в предисловии: “Первая часть написана с высоты птичьего полета; вторая — лицом к лицу, о том, что происходит сию минуту”. И чуть выше: “Первая написана от лица автора и предельно сжато, кратко и жестко выражает его точку зрения на происходившее и происходящее в новейшей России. Главной бедой своей любимой страны автор считает отсутствие простейшего ответа на сложнейший вопрос: что нас объединяет поверх этнических, региональных, религиозных, имущественных различий?”
Тут немножко начинаешь злобиться и тоже задавать вопросы типа: “Бывают ли простейшие ответы на сложнейшие вопросы?” — или: “А разве этнос, религия, регион проживания, имущественный ценз не есть уже возможность для некоторой группы людей объединиться — хотя бы, на первых порах, для сопротивления натиску других групп? Эта первичная ступень объединения разве не необходима, чтобы шагнуть дальше, и разве мы уже взгромоздились на нее?”
Сам же Архангельский и цитирует классика в конце предисловия: “Прежде чем объединиться, надо размежеваться”. Вот мы и размежевываемся уже полтора десятка лет — как-то вяло и медленно, что и хорошо, и плохо. Хорошо, что не часто топоры из-за пояса вытаскиваем, плохо, что никаких устойчивых групп — ни по этническому, ни по религиозному, ни по имущественному принципу не образуется, каждый выживает в одиночку, не веря ни своим, ни чужим.
Говорить в такой ситуации о базовых ценностях означает стремиться к идеалам в духовном пространстве, где еще нечетко осознаны интересы . Наблюдая эту картину из года в год, хочется иногда сказать: да провались они все, эти базовые ценности — хоть триада Великой Французской революции (“Свобода, равенство, братство”), хоть уваровская триада (“Самодержавие, православие, народность”), хоть слоган на американском долларе (“In God We Trust”), хоть тиснение на пряжке ремня солдат вермахта (“Gott mit uns”). Какие такие “мы” в атомизированном обществе? Каждый в созданном нами мире одинок не потому, что индивидуалист, а потому, что никому не верит. Слишком долго обманывали и продолжают обманывать.
А объединяет нас “поверх” всех различий известно что — государство, продуцирующее по необходимости эрзац-идеалы, заимствуя их из дальнего и ближнего прошлого, не стесняясь чудовищной эклектики и полицейщины.
Понять эту ситуацию не означает ее принять. Архангельский как раз понимает и не принимает; а потому он неустанно проповедует. Легче, конечно, завалиться в халате на уютный диван, плевать в потолок, сочинять анекдоты, изощрять остроумие по каждому внешнему поводу (ну, стыдно же умному человеку “бороться” с крепчающим маразмом). К тому же всякая “борьба” чревата неизбежными упрощениями, объемом приходится жертвовать ради однозначной плоскости — в голове у тебя три десятка вариантов суждения по поводу того или иного события, но ты не рефлексией занимаешься, а “борьбой” и потому изволь выбрать для сообщения публике один из них и притворись, что он единственный.
В принципе, Архангельского- интеллигента и Архангельского- интеллектуала автор мог расщепить еще на десяток вполне себе имеющих собственное мнение персонажей, однако не стал этого делать: не для того затевался, чтобы цветущую сложность жизни изобразить, а для того, чтобы в жирных хвощах и папоротниках (описывать их можно бесконечно — даже бессмысленное бывает иногда красиво) проложить внятную тропинку к идеалу.
Получилось ли? Зайдите лет через двадцать, вместе перечитаем. Симпатичны благие порывы, намеренный аскетизм изложения. Понятны жертвы: чтобы дошло до всякого олуха (Блока цитирую), надо было упрощать и разжевывать, надо было сочинять завлекательные заголовки и вообще впадать в околопопсовую стилистику, говоря о серьезных вещах. Но дело того стоит.
Если “Базовые ценности” написал все-таки Архангельский- интеллектуал , то “Послание к Тимофею” (к сыну) написал, конечно же, Архангельский- интеллигент (ну, помните — “многодетный отец”, историк и т. д.).
Читать дальше
