“Заблуждается относительно главного достоинства своей прозы и краснодарский (недавно переехавший в Санкт-Петербург) прозаик Александр Карасев (р. 1971). <...> Проза Карасева потому и заслуживает пристального внимания, что он пишет не рассказы, а конспекты — скелеты рассказов с прозрачной структурой и легко пересчитываемыми ребрами. Может показаться, что он заворожен эффектами, рождающимися при лаконизации текста, — чудесным превращением незавершенности, беглости и непрописанности в прицельность, рельефность и весомость. Но сам Карасев часто говорит, что форма для него — не самоцель”.
См. также: Александр Карасев, “Дорога в облака” — “Октябрь”, 2008, № 7 < http://magazines.russ.ru/october >.
Михаил Бударагин. О чем поют пигмеи Пиндостана. — “Новые хроники”, 2008, 5 октября .
“В сборнике „П5” нет ничего нового, но ничего нового нет и вокруг: все те же олигархи, „звезды”, технологи, полковники ГАИ и наемные убийцы. Их всех последние пятнадцать лет сам Пелевин и придумывал с похвальным тщанием: теперь же его вчерашние герои читают его сегодняшние книги о них же самих и недовольно сетуют на предсказуемость сюжетных ходов. Мол, мы снимся, конечно, Котовскому, но хотелось бы какой-нибудь поинтересней сон, с разнообразными картинками и новыми гаджетами. А других снов у Пелевина для нас больше нет”.
“В быту профессор красноречия…” Беседа Томаса Венцлова и Льва Лосева. — “Неприкосновенный запас”, 2008, № 3 (59) .
Беседа состоялась 15 февраля 2008 года в Йельском университете (Нью-Хейвен, США). Говорит Лев Лосев: “В небольших дозах эзоповский элемент, по-видимому, литературному тексту не вредит. Когда Пастернак пишет о свинстве „оспой изрытых Калигул” и читатель видит в этом намек на Сталина, этот образ, в общем, не является определяющим для восприятия всего произведения. Или когда Ахматова пишет стихи о падишахе, который съел ее козленочка („Подражание армянскому”, 1931). Но, к сожалению, очень часто стремление к эзоповскому высказыванию становилось формообразующим, то есть весь текст или даже все творчество писателя становилось принципиально двусмысленным, принципиально амбивалентным, что, как я понимаю, не шло на пользу литературе. Характерный пример — стихи Евтушенко 1960 — 1970-х годов. Стратегия двусмысленности распространилась на все его стихи — не только политические, но даже любовные”.
См. также: Томас Венцлова, “„Евросоюз — это простыня, на которой спит Цирцея”. Поэт и друг Бродского о Джойсе, эмиграции и об опасности, которую представляет Евросоюз для литовской культуры” (беседу вела Ксения Щербино). — “ OpenSpace ”,
14 августа .
Марьям Вахидова. Тайна рождения поэта. — “Сибирские огни”, Новосибирск, 2008, № 9, 10 .
О том, что М. Ю. Лермонтов — сын “полевого командира” Бейбулата Таймиева, незаконнорожденный и на три года старше, чем принято считать.
Алексей Верницкий. Наш фронт: между прозой и формой. — “Топос”, 2008, 11 сентября .
“Мольеровское разграничение поэзии и прозы, которое раньше (в том числе в самой пьесе) звучало в первую очередь как определение прозы: „что не стихи — то проза”, теперь работает как определение поэзии: „что не проза — то стихи”. <...>
В поисках такого прибежища для поэзии, куда не доберется проза, отступать нужно в правильном направлении, а именно, как мы сказали выше, — в сторону более строгой формы”.
“<...> на сегодняшний день ситуация такова, что размывание поэтической формы не расширяет, а сужает поэзию, тогда как жесткое соблюдение правил поэтической формы не сужает, а расширяет поэзию”.
Также в статье речь идет о танкетках (“В 2008-м году любители танкеток отмечают юбилей этой формы — пять лет”).
Дмитрий Волчек. Только стихи. Памяти Олега Охапкина. — “ SvobodaNews.ru ”, 2008, 10 октября .
“29 сентября [2008] в психиатрическом отделении одной из петербургских больниц умер Олег Охапкин. Два лаконичных некролога на интернет-cайтах, несколько упоминаний в блогах — немного откликов на эту смерть. Четверть века назад, когда я впервые увидел Олега Охапкина, невозможно было помыслить, что так потускнеет великий петербургский поэтический миф <...>”.
Читать дальше
