В предисловии к книге «Мертвецкий фонарь» Андрей Левкин наметил несколько возможных стратегий развития Гейде-прозаика, основываясь на том, что книга пребывает «на границе», в том числе, «описывать оттуда то, что не там, привлекая опыт, полученный там» [12] . Не это ли мы наблюдаем во второй книге?
Особый взгляд автора — с иной точки зрения, «не от мира сего» — то, что объединяет тексты, собранные в книгу.
Елена Горшкова
[1] «Дебют» (2003), Малая премия «Московский счет» за дебютную книгу (2006), молодежный «Триумф» (2006), «Стружские мосты» за лучшую первую книгу стихов международного поэтического фестиваля «Стружские вечера поэзии» (2006).
[2] К о с т ы р к о С е р г е й. Книги. — «Новый мир», 2007, № 9 .
[3] Л е в к и н А н д р е й. Стратегии неприменимы. Предисловие. — В кн: М а р и а н н а Г е й д е. Мертвецкий фонарь. М., «НЛО», 2007, стр. 6.
[4] Р я с о в А н а т о л и й. «Мертвецкий фонарь»: язык как возвращение к смыслу. .
[5] .
[6] Д а р к О л е г. Пришельцы. Послесловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Бальзамины выжидают. М., «Русский Гулливер», 2010, стр. 303.
[7] Л е в к и н А н д р е й. Стратегии неприменимы. Предисловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Мертвецкий фонарь, стр. 9.
[8] У л а н о в А л е к с а н д р. Полынь и ваниль. Предисловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Бальзамины выжидают, стр. 6.
[9] Тератомы — опухоли, состоящие из нескольких органоподобных образований мышц, костей, зубов, волос (Брокгауз).
[10] Д а р к О л е г. Пришельцы. Послесловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Бальзамины выжидают, стр. 303.
[11] Д а р к О л е г. Пришельцы. Послесловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Бальзамины выжидают, стр. 302.
[12] А н д р е й Л е в к и н. Стратегии неприменимы. Предисловие. — В кн.: М а р и а н н а Г е й д е. Мертвецкий фонарь, стр. 10.
Эсхатология шашлычной колбаски
ЭСХАТОЛОГИЯ ШАШЛЫЧНОЙ КОЛБАСКИ
Ю л и й Г у г о л е в. Естественный отбор. Стихи. М., «Новое литературное обозрение», 2010, 136 стр.
Юлий Гуголев не относится к числу многословных поэтов: за почти четверть века активного присутствия в отечественной словесности вышло всего две его книги, еще какое-то (не очень большое) количество стихотворений разбросано по журнальным публикациям. «Естественный отбор», как видно уже по названию, — избранное и, следовательно, сосредоточено на представлении читателю некоторого максимально объемного образа поэта.
Надо сказать, что Гуголев при составлении книги руководствовался не хронологическим, а тематическим принципом, хотя с 1985 года, «отправной точки» этого тома, его поэтика претерпела весьма существенные изменения. Еще в восьмидесятые поэт был близок к московскому клубу «Поэзия», объединявшему авторов самых разных направлений в диапазоне от Игоря Иртеньева до Нины Искренко. В очень условном смысле Гуголев занимает промежуточное положение между этими двумя фигурами: с одной стороны, для него важен опыт непосредственной иронической поэзии, а с другой — ирония в его стихотворениях вступает в сложные и неоднозначные взаимоотношения с действительностью, не позволяющие считать Гуголева чисто «ироническим» поэтом. Сам поэт в недавнем «неформальном» интервью Леониду Костюкову [13] говорит о раннем влиянии метареалистов (Марк Шатуновский, Иван Жданов), но едва ли кто-нибудь заподозрит это влияние в стихах «Естественного отбора», хотя в ряде не вошедших в эту книгу текстов оно вполне очевидно (например, в постакмеистической «Археологии»). Пожалуй, из всех метареалистов в рассматриваемых стихах Гуголева отразился только Александр Еременко, но в качестве ориентира для раннего творчества поэта, кажется, гораздо важнее указать Тимура Кибирова и, отчасти, Михаила Сухотина.
И действительно, «центонность» — важный для Гуголева элемент творческой стратегии. В ранних стихах это видно наиболее ярко: так, иронически переосмысляется недоступная советскому читателю традиция эмигрантской поэзии, например хрестоматийные стихи Набокова:
Бывают бабы: только ляжешь, и сразу хочется вставать. Хотя бы взять цветочный запах неувядающих духов, или такая сила в лапах, к которой просто не готов…
Сразу виден путь, которым идет Гуголев, обращаясь к чужому тексту: исходная «возвышенная» тематика резко «понижается» на всех уровнях, стих становится нарочито неаккуратным и т. д. В принципе все это характерно и для Кибирова, а собрание стихов Гуголева знает и прямые дружеские послания этому поэту (например, «Театр юного зрителя»). Вообще к жанру дружеского послания Гуголев испытывает определенную слабость, но его послания — это часто послания именно поэтам, а не «одноименным» людям. Это видно из того, что какая-то отдельная черта поэтики адресата берется на вооружение и пропускается через уже знакомый нам механизм тотальной иронии. При этом получающиеся тексты все-таки остаются дружеским посланием или, на худой конец, посвящением. В данном томе они объединяются в раздел с говорящим названием «Жесты доверия». Вот, например, посвящение Елене Фанайловой:
Читать дальше
