О более полной версии сочинений Мэггериджа остается только мечтать.
Рэй Брэдбери. Из праха восставшие. Семейные воспоминания. [Перевод с английского Михаила Пчелинцева]. М., “Эксмо”; СПб., “Домино”, 2004, 192 стр.
Брэдбери давно был любим мною не только как автор социальных антиутопий (из них написанная в достопамятном 1953 году “451о по Фаренгейту”, помнится, воодушевляла несвойственным этому жанру благополучным концом), не только как сочинитель ностальгирующих по детству поэм в прозе (“Вино из одуванчиков”), но и как выдумщик прелестных страшилок в духе фэнтези, тренирующих, по мнению автора, психику — детскую и взрослую. Каковые советская издательская политика, естественно, отцеживала (теперь все это, кажется, уже переведено), и я, со своим робким английским, не считала за труд читать в оригинале про то, как, например, некто вступил в войну со своим скелетом и в конце концов избавился от него, превратившись, увы, в студенистую медузу. Или как грудной младенец умудрился, не покидая колыбельки, отправить на тот свет своих родителей.
Книжка о симпатичной нечисти, складывавшаяся с 1945 по 2000 год (в нее вошли главами-эпизодами и старые рассказы — например, о крылатом дядюшке Эйнаре), — она того же сорта. Брэдбери в ней почти примирил меня с Хэллоуином — детские воспоминания о котором и помогли ему возвести на американской равнине одинокий Дом, полный духов и привидений всемирно-исторического извода. А подкидыш Том, оставленный в корзине у двери Дома “с томиком Шекспира под ногами и „Падением дома Эшеров”2 вместо подушки”, — это, конечно, сам автор.
Книга местами читается как сага, исполненная свирепой и нежной лирики (и здесь остается только дивиться переводу М. Пчелинцева, с триумфом преодолевшего невероятные препятствия). В ней есть и прямое авторское послание — о “приливе неверия”, — вложенное в уста “отца всей тьмы”: “Иудео-христианский мир лежит в руинах. Неопалимая купина больше не загорится. Христос больше не придет из страха, что Фома Неверующий его не признает. Тень Аллаха тает под полуденным солнцем. Христиане и мусульмане брошены в мир, раздираемый бессчетными войнами, которые сольются в итоге в одну огромную. Моисей не спустится с горы, ибо на нее не поднимался. Христос не умрет, потому что не рождался. <���…> Мы (то есть темные духи. — И. Р. ) суть обратная сторона монетки, подброшенной в воздух — орел или решка? Что победит — святость или нечестивость? Но видите ли вы, что главная проблема не в том, что победит, а в том, победит что-нибудь — или ничто? Не в том, что Иисус одинок и Назарет лежит в запустении, а в том, что большая часть населения уверовала в Ничто. Что не осталось места ни для прекрасного, ни для кошмарного”. Великая либеральная тяга к смерти — мы уже знаем, как это называется. Раздумье это исходит не от конфессионального рыцаря веры, каковым Брэдбери не является, но от художника, который по определению не переваривает преснятины скептицизма. Вместе с верой — и вместе с суевериями — из бытия уходит поэтическое. Только дети еще с упоением слушают байки о привидениях, рассказываемые самим привидением, которое подкрепляет свой эфемерный габитус исходящей от малышей энергией доверия (есть в книге такой эпизод).
И вот что еще. Брэдбери — американец старого образца, вызывающего у меня почтение, американец-всеевропеец, пустивший корни по обе стороны Атлантики. Он стаскивает в Северный Иллинойс, где стоит Дом, египетскую мумию — пра-пра-пра-прабабушку его обитателей, призрачную мышь из фараоновых житниц, говорящие петли от фивейских врат и еще многое другое, чему никогда не было места на американском континенте. Дом, выходит, — пуп земли, но земля-то — старосветская старушка. Так долго поступали американцы, копируя, с приставкой “нью” или без оной, имена и архитектуру исторических центров Старого Света. Теперь, кажется, эта переселенческая память их покидает и излучается ими агрессивный неомодерн. Старик Брэдбери написал в 2000 году, к своему восьмидесятилетию, как видно, прощание-завещание.
Руслан Киреев. Великие смерти. Гоголь. Л. Толстой. Чехов. М., “Глобулус ЭНАС”, 2004, 152 стр.
Руслан Киреев. Великие смерти. Тургенев. Достоевский. Блок. Булгаков. М., “Глобулус ЭНАС”, 2004, 152 стр.
На самом деле книга должна была называться “Семь великих смертей”; просто условия публикации в двух отдельных тетрадях не позволили предъявить аутентичное название с сакральной цифрой семь. И не позволили закольцевать книгу как единое целое — сомкнув смерть Гоголя со смертью Михаила Булгакова, укрывшегося гранитной гоголевской шинелью, плитой с его могилы.
Читать дальше
