Сергей Мавроди - Сын Люцифера. Книга 1. Начало

Крестный ход,.. колокола,.. пение ,.. свечи,.. свечи,.. строгие лица священников,.. снова свечи,.. гроб,.. саван,.. сложенные на груди руки покойника,.. его неестественно-свежее, отталкивающе-румяное лицо с резко выделяющимися, ярко пылающими ядовито-красными и противно-влажными губами,.. вот опускают гроб,.. закапывают,.. кровь!!.. кровь-кровь-кровь!.. много, много крови!.. гробы!.. гробы,.. мертвый ребенок с разорванным горлом,.. лежащий ничком голый, истерзанный труп девушки,.. опять кровь,.. новые гробы,.. еще,.. еще,.. опустевшие, вымершие деревни,.. снова кровь... и наконец, как итог всему, набат,.. пляшущий свет факелов,.. осиновый кол,.. разрывающая могилу ревущая толпа…

Все это когда-то уже было. Было, было, было… Причем именно здесь, на этом самом месте. Когда-то давно-давно… Очень-очень давно… Очень, очень, очень давно…

Но все ведь тогда кончилось! Прошло.

И вот сейчас, сегодня, все повторяется снова. Как в каком-то страшном, кошмарном сне. Когда ты проваливаешься и проваливаешься в какую-то медленно вращающуюся, затягивающую тебя серую бездну, хочешь закричать, проснуться — и не можешь.

Это был тогда еще не конец. Ничего еще не кончилось. Колдун вернулся.

Упырь резко поднял голову. Федор почувствовал, что весь он покрывается липким потом, ноги у него подгибаются, и по всему телу разливается какая-то мягкая, противная и тошнотворная слабость. Он буквально оледенел от безумного страха. В сердце зияла чудовищная пустота. Чувство ужаса стало просто физически непереносимым.

Он уже заранее откуда-то знал, что будет дальше. Вот сейчас мертвец встанет и двинется к нему, и под его пустым и цепенящим взглядом он, Федор, не сможет ни убежать, ни закричать, ни даже пошевелиться. Он будет просто стоять, замерев, и безвольно ждать. Ждать и смотреть. Смотреть и ждать… Господи!..

Труп встал. Саван его при свете луны казался грязно-серым. Из-под савана видны были костлявые и худые босые желтые ноги. Длинные руки с загнутыми внутрь скрюченными пальцами казались когтистыми, как лапы какой-то гигантской отвратительной хищной птицы.

Федор закрыл глаза. Все тело его сотрясала крупная дрожь, лицо заливал холодный пот. Он не мог, не хотел смотреть. Но мысль, что упырь схватит его прямо сейчас! вот сию самую секунду, когда он его не видит! заставила его содрогнуться от омерзения. Он вновь открыл глаза.

Колдун был уже совсем рядом. Он шел вроде бы плавно и неторопливо, но как-то невероятно быстро.

Время для Федора остановилось. Шаг,.. еще шаг… Вот сейчас!!..

И в этот момент Джек прыгнул. Федор краем глаза уловил какое-то движение, а в следующее мгновенье рычащий и визжащий клубок из двух тел, человека и собаки, покатился по земле.

Некоторое время Федор тупо на него смотрел, потом неуклюже повернулся и на негнущихся ногах, ни о чем больше не думая, бросился бежать. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. По мере того, как он удалялся от могилы, силы к нему возвращались, и последние метры он буквально летел.

Вот и лодка! Забыв про привязанный к носу камень, Федор с ходу вскочил в нее и начал лихорадочно грести. Так он не греб, наверное, еще никогда в жизни. Камень тащился за лодкой следом по дну и все время за все цеплялся, но Федор ничего не замечал. Он греб и греб изо всех сил.

В стороне внезапно громко плеснула рыба. Федору вдруг показалось, что это утопленник гонится за ним, и от ужаса он заработал веслами еще быстрее.

Как только лодка наконец коснулась носом берега, Федор выскочил из нее и, не помня себя и не разбирая дороги, бросился к машине.

Минут через десять он мчался уже по пустому шоссе. На одном из поворотов Федор не справился с управлением и вылетел на встречную полосу. Шоссе было пустынно, машин в этот час практически не было, но этот эпизод подействовал на него отрезвляюще. Он резко сбавил скорость и поехал дальше уже не спеша, стараясь хоть как-то придти в себя и успокоиться. Ткнул прыгающим пальцем в клавишу автомагнитолы. В салоне тихо и ласково замурлыкала музыка.

Начинало светать. Летние ночи коротки, и день быстро вступал в свои права.

Впереди был пост ГАИ. Вид стоящего у дороги заспанного и равнодушного гаишника несколько ободрил Федора.

Музыка,.. люди,.. ярко освещенный пост… Все ночные события как-то поблекли, смазались, отодвинулись и в уютном салоне машины, под негромкие обволакивающие звуки о чем-то своем шепчущей музыки стали казаться какими-то далекими и нереальными, как будто вообще и не с ним происходившими.