Пауло Коэльо - Ведьма с Портобелло

Что такое грех? Грех – препятствовать проявлению Любви. Мать есть Любовь. Мы существуем в новом мире и можем сделать шаг, выбранный нами, а не на­вязанный обществом. Будет надо – мы снова, как на прошлой неделе, вступим в противоборство с силами тьмы. Но никто не сможет заткнуть нам рот, не заста­вит покривить душой».

И я своими глазами наблюдал за превращением жен­щины в икону. Она произносила эти слова убежденно, с достоинством и верой в то, что говорит. Ох, как бы я хо­тел, чтобы они соответствовали действительности, что­бы мы и в самом деле находились в преддверии нового мира, рождение которого мне так хотелось увидеть!

Уход ее был обставлен столь же торжественно, а за­метив меня в толпе, она подозвала меня к себе, сказала, что скучала обо мне. Она была весела, уверена в себе и в правильности своих поступков.

Таково было положительное следствие газетной пу­бликации, и дай Бог, чтобы тем все дело и кончилось. Мне бы очень хотелось ошибаться, но этого не произо­шло – ровно через три дня сбылось дурное предчув­ствие, и во всей силе своей проявилось следствие от­рицательное.

Призвав на помощь некую адвокатскую контору, славившуюся своими твердолобо-консервативными взглядами и имевшую – в отличие от Афины – «вы­ходы» на высшие эшелоны власти, преподобный Бак со­звал пресс-конференцию и сообщил, что вчиняет иск за клевету, ложь и моральный ущерб.

Шеф, знавший о моей дружбе с фигурой, оказавшей­ся в центре скандала, вызвал меня и предложил взять у нее эксклюзивное интервью. Вначале я возмутился, по­тому что не хотел использовать дружеские отношения для увеличения тиража.

Но потом мы немного поговорили, и мне стало ка­заться, что идея неплоха. По крайней мере, Афина сможет изложить свою версию происходящего. Более того – сможет использовать это интервью для про­паганды своих взглядов. И вышел я из кабинета с со­вместно разработанным планом – подготовить серию репортажей о новых социальных тенденциях и о тех из­менениях, которые претерпевают религиозные поиски. В одном из этих репортажей планировалось опублико­вать и беседу с Афиной.

И в тот же день я отправился к ней, благо она сама и пригласила меня, выходя после ритуала. Однако не за­стал. От соседей я узнал, что накануне к ней наведы­вались судебные чиновники, чтобы вручить повестку в суд. И тоже безуспешно.

Я позвонил попозже – тщетно. Вечером повторил попытку – с тем же результатом. Потом начал набирать ее номер каждые полчаса, и тревога моя усиливалась с каждым новым звонком. С тех пор как Айя-София излечила меня от бессонницы, усталость укладывала меня в кровать не позже одиннадцати, но на этот раз беспокойство оказалось сильнее.

В справочнике я отыскал телефон ее матери. Но было уже поздно, и если Афины там не окажется, то стоит ли устраивать переполох?.. Включил телевизор узнать, что происходит. Не происходило решительно ничего. Лон­дон оставался прежним – со всеми своими чудесами и опасностями.

Я предпринял последнюю попытку, и вот после тре­тьего гудка трубку сняли. Я тут же узнал голос Андреа.

– Что ты хочешь? – спросила она.

– Афина просила связаться с ней? У нее все в по­рядке?

– Естественно, у нее все в полном порядке. И в пол­ном беспорядке. Это зависит от того, как посмотреть. Впрочем, ты можешь ей помочь.

– Где она?

Не ответив ни слова, она дала отбой.

Афина остановилась в оте­ле неподалеку от моего дома. До нас, жителей Эдин­бурга, почти никогда не доходят из Лондона известия о событиях внутри страны. Нам не очень интересно, как англичане решают свои мелкие проблемы: у нас есть свой флаг, своя сборная по футболу, а вскоре будет и свой парламент. Достойно сожаления, что в наше время мы все еще используем общие для всего Соединенного Королевства телефонный код и почтовые марки, а еще более – что наша королева Мария Стюарт в борьбе за трон потерпела поражение.

Англичане отрубили ей голову, использовав как предлог религиозные распри. Ну разумеется, как же иначе? Так что проблема, с которой столкнулась моя ученица, давно уже не нова.

Я дала ей отдохнуть и выспаться. А наутро, вместо того чтобы войти в маленькое святилище и поработать, используя известные мне ритуалы, повела ее с сыном погулять в рощице на окраине Эдинбурга. Там, покуда Виорель бегал между деревьями, она и рассказала мне обо всем, что произошло накануне. Потом заговорила я:

– Сейчас – день, небо в тучах, и люди думают – там, за тучами, живет всемогущий Бог, который опреде­ляет наши судьбы. А ты посмотри на своего сына, потом себе под ноги, прислушайся к тому, что звучит вокруг: здесь, внизу, – Мать: она – гораздо ближе, она прино­сит радость детям и наделяет энергией тех, кто ходит по Ее телу. Почему люди предпочитают верить во что-то далекое и забывают о том, что доступно глазу, об ис­тинном проявлении чуда?