Дорис Лессинг - Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе

— Ты, наверное, недавно потеряла ребенка? — предположил Данн.

— Да, да, так и было. Мой малыш заболел болотной лихорадкой и умер.

Данн догадался, что хозяйка выходила из комнаты, чтобы сцедить молоко для щенка из груди. Почему бы просто не приложить его к груди, подумал он, но потом увидел острые зубы и вспомнил, как больно ему было, когда животное пыталось сосать его плечо.

Данн и женщина так сблизились за эти несколько часов, что он положил ладонь на ее полную, крепкую грудь и подумал, что если бы Маара уже родила, то у нее тоже были бы такие же полные груди.

Данн спросил:

— У тебя столько молока, не больно?

— Больно, — ответила женщина и заплакала сильнее, потому что он понимал ее.

Их бдение продолжалось целый день. Наступил вечер. Все это время все их помыслы были только о щенке и его борьбе за жизнь, однако в краткие паузы они все-таки успели кое-что узнать друг о друге.

Женщину звали Касс. Она была замужем. Ее муж ушел в города Тундры в поисках заработка. Он был гражданином Тундры, но, поскольку кого-то пырнул ножом в драке, теперь вынужден был скрываться от полиции. Супруги жили тем, что ловили на болотах рыбу да иногда покупали зерно и овощи у бродячих торговцев. Данн услышал от Касс историю, которую сам знал как никто другой. Она была солдатом в войсках Тундры и сбежала оттуда, так же как и он с Маарой, когда Южная армия Агре вторглась в Шари. Тогда в войсках царил страшный хаос, и Касс надеялась, что ее побега никто не заметил. Но теперь армии Хеннеса не хватало людей, и они принялись разыскивать дезертиров.

— Та война, — произнесла Касс. — Это было так ужасно.

— Знаю, — кивнул Данн. — Я был там.

— Тебе не понять, какой это был кошмар, настоящий кошмар.

— Я понимаю. Я был там.

И в ответ Данн рассказал свою историю, но в сокращенном виде. Он не хотел говорить о том, что был генералом в армии Агре, той самой, которая завоевала Шари — и от которой бежала Касс.

— Страшная война. Мою мать убили, и двух моих братьев. И ради чего? Ни за что ни про что.

— Да, я с тобой абсолютно согласен.

— А теперь повсюду шныряют офицеры Хеннеса, набирающие рекрутов, записывают всех подряд, кого только могут уговорить пойти с ними. И еще они ищут дезертиров вроде меня. Хорошо, что болота служат защитой. Сюда заходить боятся.

И во все время их разговора животное дышало редко и слабо и не открывало глаз.

В хижине сгустились сумерки. Касс зажгла толстую напольную свечу из тростника. Свет дрожал на тростниковом потолке, на тростниковых стенах. Стылая сырость болот вползла в дом. Касс захлопнула дверь и закрыла ее на засов, заявив:

— Кое-кто из тех несчастных, что бегут от войны, пытается пробраться в дом, но со мной такие шутки не проходят.

И Данн поверил ей: это была сильная, мускулистая женщина. И вдобавок она раньше была солдатом.

Хозяйка хижины разожгла небольшой огонь. Данн понимал, почему Касс так экономит дрова: очевидно, этот холм посреди болот с его небольшой рощицей был единственным источником топлива в округе. Она угостила Данна супом из болотной рыбы. Щенок лежал очень тихо, только его бока едва заметно поднимались и опускались.

И вдруг зверек заплакал. Он скулил и выл и тыкался мордочкой в складки одеяла, ища соски матери, утонувшей в болоте.

— Он ищет мать, — сказала Касс и, подняв щенка на руки, обняла его как младенца, хотя он был великоват для этого.

Данн смотрел и не понимал, почему он никак не может перестать плакать. Касс даже выдала гостю какую-то тряпку, чтобы вытирать слезы, и спросила:

— Ну, а ты кого потерял?

— Сестру, — сказал Данн. — Я потерял сестру. — Но он не стал объяснять, что Маара не умерла, а вышла замуж: это прозвучало бы по-детски, и он знал это.

Данн доел суп и предположил:

— Может, щенок тоже захочет супа?

— Завтра попробую дать ему суп.

И это означало, что Касс верила: для щенка еще может наступить завтра.

Ближе к ночи щенок стал засыпать, но часто просыпался и снова принимался скулить и звать мать.

Касс улеглась на постели, обнимая животное, и Данн тоже прилег, с другой стороны от щенка. Он заснул, но вскоре проснулся и увидел, что звереныш сосет пальцы Касс. Она мазала их грудным молоком. Данн закрыл глаза, чтобы не смутить ее. Когда он проснулся в следующий раз, то и женщина, и щенок спали.

Утром Касс дала щенку еще молока, и он выглядел уже гораздо лучше, хотя все еще был очень слаб.

День прошел как предыдущий, они оба лежали на постели вместе со щенком, кормили его молоком с ложки, потом супом.