Екатерина Вильмонт - Цыц!

— Господа, вы все-таки пришли сюда, значит, что-то вам интересно. Спрашивайте, не стесняйтесь, и не бойтесь, мы же специально для этого сюда приехали! И мы не кусаемся!

Молчание.

Бекасова тоже попыталась как-то оживить публику.

Напрасно.

— Вот что, Галя, — обратилась к новообретенной подруге Василькова. — Мы тут никому ни на хер не нужны, пошли отсюда!

Она решительно поднялась и вышла из-за стола. Бекасова за ней.

— Хотела бы знать, зачем они пришли? Ужас какой-то! Как будто стена между нами. А самый ужас эта тетка, Галь, ты видела эту тетку в рейтузах? Такое впечатление, что она не только ни тебя, ни меня не читала, а вообще книг в глаза не видела! Я как ее приметила, сразу поняла, это будет облом! Уж сколько у меня этих встреч было в разных странах, но такого… Помню, в Америке, в крохотном городишке, как бишь его, забыла, словом, в Силиконовой долине, пришло мало народу из-за жуткого дождя, хотя предполагалось гораздо больше. Но там получился такой чудесный, такой добрый и заинтересованный разговор. Вообще, когда народу меньше, разговор лучше получается… А тут… А, я поняла!

— Я тоже, кажется, поняла. Наша публика испугалась дождя и не пришла, а сидели тут те, кто от этого дождя спрятался. И мы им, как ты, Катя, справедливо заметила, ни на хер не нужны.

— Это я виновата, — сказала Лиля. — Я должна была их расшевелить, заинтересовать…

— Лиля, ты тут ни при чем! — успокоила ее Бекасова. — Эту аудиторию ничем не проймешь. Меня тоже тетка в рейтузах как загипнотизировала. Я ведь могу хоть два часа языком молоть, я экскурсоводом работала, а тут меня как заморозило. Вот только еще одна встреча сегодня… Если так же будет…

— Галь, плевать! Просто в книжных магазинах в Москве и, видимо, в Питере, народ уже нажрался…

— Да, вот я была в Рязани…

— А у меня часто бывают встречи в Израиле…

Тетки принялись обмениваться впечатлениями о своих встречах с читателями. Да, повезло мне с ними, подумала Лиля. Попади в такую историю, например, Строганова или Ушатова, такие бы истерики начались, а эти вон сидят, пьют кофе и смеются.

Однако вторая встреча прошла хорошо. Там все было, как обычно. А третья, на другой день, почти триумфально.

— Ну вот, Галя, а ты боялась!

— Да это в основном твои читатели были!

— Ну и что? Мои настоящие читатели люди воспитанные, и как бойко они покупали твои книжки? Просто ты на рынке позже появилась. Вот что, пошли все в ресторан!

— Пошли! Лиля, у нас сколько еще до поезда?

— Два с лишнем часа. Но вы идите, а я заеду домой, вещи надо взять и попрощаться.

Уже в поезде Лиля сказала:

— Дамы, вам привет от Марины Ершовой, я ей все доложила, она спрашивает, вы не хотите вдвоем поехать в Казань?

Дамы переглянулись и хором ответили:

— Вдвоем? С удовольствием.

Сидя всю дорогу позади них, Лиля поражалась. Они продолжали трещать без умолку.

Об Артеме она вспомнила лишь когда поезд подошел к перрону и грянула песня Газманова. Как она обрадовалась тогда, а сейчас даже тени сожаления не было. Как странно все в жизни складывается. Мне просто нужен Ринат. Холостой ли, женатый ли, детный, бездетный, богатый, бедный, порядочный или не очень, мне все равно. Я его люблю… И, видимо, не переставала любить. Загнала это чувство в подкорку, а теперь оно из подкорки вылезло и я… Я просто умираю от любви, вдруг сказала себе Лиля.

— Мил, ты дома? — позвонила она подруге, понимая что не выдержит сейчас одиночества.

— Ты приехала?

— Милка, что у тебя с голосом?

— Ты где?

— Еду домой. Хотела к тебе зайти.

— Да, Лилечка, приезжай, ты мне так нужна!

— Милка, что случилось?

— Приезжай, не хочу по телефону!

Так, сказала себе Лиля, придется спрятать свою любовь в карман. У Милки что-то стряслось.

Милка выглядела ужасно. Опухшие от слез глаза, отекшее лицо, красный нос.

— Господи, что с тобой? — ахнула Лиля.

— Финита ля комедиа!

— Что?

— Ванька с собой покончил!

— Как? — похолодела Лиля.

— Вот так. Отравился. На даче. Это я виновата.

— Мил, да при чем тут ты?

— Может, если б я его не выгнала…

— Погоди, когда это случилось?

— Сегодня, кажется.

— Откуда ты узнала?

— Мне какая-то баба позвонила… час назад.

— А милиция?

— Что милиция?

— Милиция к тебе не приходила?

— С какой стати? Мы же не расписаны были.

— Все равно… Странно, очень уж на Ваньку твоего непохоже… По-моему, это последний человек, который может с собой покончить… А как же его мать?