Екатерина Вильмонт - Цыц!

— А я разве спорю? Еще как грустно!

— А что же мне теперь делать?

— Он тебе нравится? Тебе с ним хорошо спится? Вот и продолжай в том же духе. А жить без него сможешь?

— Наверное…

— Тогда живи пока с ним, но никаких браков!

— Я недавно по телеку слышала, говорили, что институт брака отмирает…

— Да ерунда! Инстинкт материнства, инстинкт продолжения рода никуда не делись. Просто если люди, вернее, женщины…

— А женщины не люди? — усмехнулась Лиля.

— Погоди, дай мысль сказать… Так вот, если женщина встречает мужчину… Нет, не так… Ты меня сбила, короче не отомрет пока этот чертов институт, потому что выросло поколение девиц, полагающих, что единственная цель в жизни — найти богатого мужа. Следовательно, любая мужская особь с бабками рано или поздно создаст эту пресловутую ячейку общества. Но это к нашему с тобой поколению никак не относится. Ровесники, как правило, смотрят на совсем молоденьких. Те, что постарше, тем более. Мы в пролете, подруга, но давай будем этому радоваться! Мы свободные красивые женщины. И у нас больше шансов встретить наконец свою половинку. Она же где-то все-таки бродит.

— Что-то ты запуталась вконец…

— Ага! Я не очень умею стройно излагать мудрые мысли.

— Ты уверена, что они мудрые?

— Аск!

Лиля уже выпила некоторое количество текилы, когда позвонил Артем.

— Лилечка, родная моя, прости ради всего святого. Я идиот! Ты не очень обиделась?

— Я обиделась, но не очень. Ты вообще не виноват, а обижаться на ребенка глупо. Вот!

— Лилечка, ты самая добрая и лучшая на свете.

— Не уверена.

— Послушай, что у тебя с голосом? Ты что, выпила?

— Выпила, а что?

— Ты где сейчас?

— В кафе.

— Одна? Или с подругой?

— С подругой.

— Она за рулем и пьет?

— Иди к черту!

— Лиля! Сейчас же возьми такси и езжай домой. Я вечером приеду!

— Да? Зачем? А, потрахаться? Да нет, не стоит. Я к вечеру буду уже в стельку… Пока.

— Лиль, ты что и вправду пьяная? — спросила Мила удивленно.

— Так, чуть-чуть, но мне хотелось как-то его послать немножко, но не окончательно. А вроде как спьяну можно.

— Слава Богу, ты еще не превратилась в кисель. Как вспомню тебя в период татаро-монгольского ига…

— Ну, когда это было…

— Да ладно, небось встретила бы его сейчас, сразу бы растеклась…

— Да где ж его встретишь… И, главное, зачем? Давно отгорело…

Артем метался как тигр в клетке. Он не мог уехать с дачи, пока не вернулась Надежда Митрофановна. Ушел в свою комнату, лег на диван, но тут же вскочил. Его неудержимо тянуло в город, к Лиле. Казалось, ей грозит опасность. Две пьяные бабы в машине… Черт знает что… Он снова набрал Лилин номер, но она отключила телефон. Дура! Подумаешь, цаца… Он ее предупреждал… А зачем она приволокла подругу? Может, если б она была одна… Ерунда, тогда ей было бы еще хуже и больнее. Бедная девочка. Этот Никин взгляд исподлобья. Черт, черт, черт, я совсем запутался! Эх, уехать бы сейчас в длительную командировку куда-нибудь к черту на кулички… Да, но в таком случае я окончательно ее потеряю, она еще не достаточно приручена. А потерять ее жалко. Эта тонкая шейка, эти глаза Бэмби и это ее «цыц»! И все-таки я, как обычно, свалял дурака. Я же почти ничего о ней не знаю, все-таки ей почти тридцать, она была замужем, она дочь Полины Беркутовой, но мало ли какие там скелеты в шкафу? Зачем же сразу жениться, знакомить с дочкой? Ты идиот, дружище Артем, законченный идиот! Побоялся, что уведут? А может, и к лучшему? Наверное…

Прошла неделя. Артем больше не звонил. Лиля мучилась. Но вдруг позвонила мама.

— Лилёнок, я в Москве проездом, может, повидаемся, а?

— Конечно, мамочка, но где и когда?

— На полтора часика выберешься пообедать с мамой?

— Да, только если не очень далеко от работы…

— Отлично!

Когда Лиля буквально вбежала в ресторан, Полина Сергеевна уже сидела за столиком.

— Боже, мама, какая шляпа! Это новая?

— Да! Из Рима. Правда, красота? Лилёнок, у тебя замученный вид! Это работа или Артем так тебя замучили?

— Вкупе!

— Лилёнок! — огорчилась Полина Сергеевна. — Ну, работа, я понимаю, а с ним что?

Лиля быстро ввела мать в курс дела.

— Ерунда, перемелется, будет мука#, а не му#ка! А если он такой кретин, что бросил мою девочку, ему же хуже. А тебе лучше! Зачем тебе чужой трудный ребенок? Роди своего.

— Мам, а если у меня притупленный материнский инстинкт? Бывает же такое?

— О, разумеется! Но тогда все вообще к лучшему! Ты не смогла бы справиться с такой норовистой девочкой. Знаешь, Лилёнок, за мной приедет машина, там целая сумка шмотья для тебя. Надеюсь, понравится.