Джим Гаррисон - Зверь, которого забыл придумать Бог (авторский сборник)

Тут я почувствовал себя достаточно неловко, чтобы бочком подобраться к самодельному жарочному шкафу Дика и изобразить глубокий интерес к цыплятам. Энн, сейчас одетая в саронг (кажется, так называется эта штуковина), помогала сестре Дика, Эдне, накрывать во дворе стол к обеду. Джо спал на траве, используя Маршу в качестве подушки, как часто делал. Энн села рядом и убрала волосы с его лица. Тогда мне пришло в голову, что, возможно, девушку так тянет к Джо, поскольку ее отец утратил свое сумасбродство, а именно из него состоит вся жизнь Джо. После полутора лет, проведенных по больницам, он не имел намерения и близко подходить к больницам или врачам. Но с другой стороны, я делаю слишком смелое предположение, когда говорю, что он вообще имел какие-либо намерения, помимо сиюминутных, осуществлявшихся без промедления.

Обед не доставил мне удовольствия, хотя цыплята и картофельный салат удались на славу. Джо, по своему обыкновению, умял целого цыпленка за пять минут и снова завалился спать. Эдна прикрыла его сеткой, чтобы защитить от вечерних москитов. Он сильно подергивался во сне всем телом, и она вслух задалась вопросом, не следует ли увеличить дозу лекарств. Он принимал кучу разных таблеток — правда, они не оказывали никакого благотворного действия и всего лишь предупреждали возможное ухудшение. Эдна позабавилась, когда Энн принялась подкалывать меня за десертом из свежего черничного мороженого, приготовленного из настоящих непастеризованных сливок от джерсейской коровы, которые Дик покупал у одного своего друга в Ньюберри.

Первое саркастическое замечание Энн отпустила, когда речь зашла о том, что я торговец редкими книгами, уже вышедший на пенсию, но еще не вполне отошедший от дел. Она считала нас некромантами, и как могу я насмехаться над людьми, играющими на фондовой бирже, когда сам, в сущности, занимаюсь тем же самым. Чтобы купить своему никчемному мужу особый подарок на день рождения, ее глуповатая мать продала букинисту первое издание «К северу от Бостона» Фроста за пятьдесят баксов, ничтожную долю от истинной стоимости книги. Узнав об этом, Энн отправилась в букинистическую лавку, дождалась, когда туда явятся еще несколько покупателей, а потом отчитала букиниста в самых грубых выражениях. Ей удалось вытянуть из него еще пятьдесят баксов, которые она тут же разорвала на мелкие клочки и швырнула букинисту в лицо.

Это почти, но не совсем, испортило мне аппетит. Струйка пота потекла у меня по пузу, когда я со стыдом вспомнил, как выманил у дряхлой профессорской вдовы принадлежавшее ее покойному мужу собрание сочинений Фолкнера, чтобы добавить к своей обширной коллекции книг этого своеобразного писателя, чье творчество вызывает у меня ассоциации с ботаникой в силу многообразия форм, в нем представленных. Я замечательно провел отпуск в Париже, продав свой дубликат «Солдатской награды» за восемь тысяч долларов.

Я отвлек Энн от темы, предположив, что она была очень поздним ребенком и потому по достижении взрослого возраста очень опекала своих родителей — вероятно, стала матерью для них обоих. Это дикое предположение, высказанное в целях самозащиты, привело Энн в такую ярость, что выражение «трястись от злости» в данном случае являлось мягчайшим из эвфемизмов. Она посмотрела на меня с ледяным презрением, разбудила Джо и увела его в хижину.

Итак, теперь вы познакомились с Соней и Энн, и мы еще не распрощались ни с одной, ни с другой. В августе явилась еще одна гостья. Чтобы помириться с Энн, я велел своему секретарю в Чикаго отослать ей экземпляр «К северу от Бостона» — в денежном выражении щедрый подарок, хотя сам я не особо люблю Фроста. В ответ Энн прислала мне около пятисот страниц материала по внутричерепным травмам, собранного в Интернете. Эта объемистая, наводящая ужас распечатка содержала, вкупе с сухими научными данными от врачей, специализирующихся в данной области, сотни свидетельств самих пациентов. Некоторые из них просто заставляли сердце сжиматься и биться неровно, горестные истории о долгих годах лечения практически без надежды на полное выздоровление, но, с другой стороны, каждое незначительное улучшение служило поводом для семейных торжеств. Общее количество пациентов с травмами мозга, разумеется, отражало статистику дорожно-транспортных происшествий, иллюстрировало ньютоновский закон, гласящий, что движущийся объект (ваша голова) продолжает движение, покуда на него не подействует некая противоположная по направлению сила (в случае с Джо — могучий серый бук).