Кингсли Эмис - Старые черти

В пабе Дороти завела обычную шарманку, но о чем она говорила — о льготах по уплате подоходного налога в Новой Зеландии или образовании будущего времени в разговорном русском языке, — никто не запомнил, да и не пытался. Так или иначе, она живо наверстала упущенное и уже через несколько минут стала совершенно невыносимой. Перси поднял жену на ноги, Софи ему помогала. Вдвоем они повели Дороти к двери, с трудом пробираясь мимо заторможенных фермеров.

— Отрадное зрелище, — заметил Чарли. — Чувствую себя прямо-таки аристократом.

— Пойду помогу, иначе Софи никогда не вернется, — сказал Алун. — Тем более там будет на что посмотреть.

— Ты серьезно?

— На мой взгляд — чрезвычайно увлекательное представление. Кто-то…

— О вкусах не спорят.

— Увидимся через несколько минут.

Алун полагал, что Дороти быстренько загрузят в лимузин и увезут в город. Перси, видимо, тоже на это рассчитывал — и зря. Сперва Дороти объявила, что должна забрать из коттеджа забытый кардиган. Ее вроде бы отговорили. Тогда она сказала, что никуда не поедет, пока не попрощается с хозяйкой. В конце концов Дороти повела всех троих к коттеджу, спотыкаясь на темной «Тропе Бридана» и возмущенно отмахиваясь от помощи.

В пустой гостиной горел свет, наверху было темно: Рианнон легла спать. Дороти, которую всю дорогу предупреждали, что так и будет, почему-то нисколько не расстроилась. С озабоченным видом она прошествовала на кухню, вернулась с бутылкой рислинга, поискала взглядом штопор и снова вышла.

— Вы возвращайтесь в паб, — предложил Перси. — Дальше я сам. Право, не стоило себя утруждать.

— Уверен, что справишься?

— Да, еще пара бокалов — и она угомонится. Я же говорю, проще некуда.

— Пожалуй, я тоже выпью, — сказал Алун. Ничего особенно интересного не предвиделось, но на всякий случай он решил задержаться. — Пить скотч в пабе хорошо, если не привык к чему-нибудь получше.

— На здоровье.

Перси прошел вдоль полок. Через минуту он удовлетворенно крякнул и выпрямился, держа книжку в мягкой обложке, на которой Алун прочел: «Сотри кровь с моих рук», затем плюхнулся в потертое кресло и еще раз довольно вздохнул. Когда Дороти вошла в гостиную и со смиренным молчанием вручила ему бутылку и штопор, он положил раскрытую книгу на ручку кресла и вытащил пробку, не переставая читать. Через некоторое время Дороти уже сидела у стола на случайно оказавшемся здесь стуле из кухонного гарнитура, не выпуская из рук стакана с вином. Ее молчание стало благостным, почти медитативным.

Налюбовавшись картиной, Софи повернулась к Алуну:

— Нам нужно в паб, к Чарли. Ты знаешь, о чем я.

— Сейчас пойдем. — Ему самому хотелось поскорее уйти. — Э-э… ты уверен, что справишься?

— Конечно, спасибо. — Перси перевернул страницу и поднял голову. — Славный вечерок. До встречи. — Многозначительно помолчав, он негромко обратился к Алуну: — Да, кстати…

— Что еще? — процедил Алун сквозь зубы.

— Не забудь, что я сказал тебе о Бридане. И о том, что ты его наследник.

— Не забуду.

— На том и стой, понял? Спокойной ночи вам обоим.

Как только они с Софи отошли на несколько шагов от коттеджа, Алун прошипел с тихим бешенством:

— Ну и сволочь этот Перси! Тупоголовый придурок! Мерзавец, скотина!

— В чем дело? Что он такое сказал?

— Ты же слышала! Еще он раньше сказал… Ладно, проехали. Он мерзавец, и все.

— Что он сказал раньше?

— Ради Бога, хватит! Не хочу сейчас это обсуждать! — прорычал Алун, сердито ускоряя шаг.

— Что Перси сказал о Бридане?

— Не важно. Нечего там обсуждать, правда.

Софи рывком остановила его.

— А со мной вообще обсуждать нечего! С кем угодно, только не со мной! — выпалила она со злобой. — Ты считаешь меня дурой, Уивер, правда? И всегда считал. Тебе даже лень притворяться! Ты ведь как молочник на развозе, а я — просто остановка на твоем чертовом пути! Очередная удовлетворенная покупательница! Что ж, приятель, спасибо тебе большое!

— Тише…

— А я-то думала, что значу для тебя больше других! Вот дурища!

— Ты прекрасно знаешь, что…

— Да тебе лишний раз взглянуть на меня лень!

Конечно, старушка Софи показывала характер не впервые. Необычной была только последняя фраза (или предпоследняя) и слезы. После небольшой борьбы она все же дала Алуну себя обнять.

— Ах ты, маленькая глупышка, — пробормотал он с нежностью.

Между «Тропой Бридана» и краем скалы, неподалеку от того места, где они сейчас стояли, находилась весьма удобная, заросшая травой, ложбинка. Алун прекрасно ее помнил, только совсем забыл, было ли у него время познакомить с этим уютным местечком Софи. Придется действовать очень осторожно, чтобы словно невзначай подвести ее туда, решил он. Впрочем, не следует опережать события.