Е. Бирман - Протоколы с претензией

Инвесторы, потирая руки от мысли о военных и гражданских применениях разработки, торопили инженеров. Они даже прислали из Америки своего Верховного Менеджера. Верховный Менеджер своим видом и манерой шутить очень напоминает Я. известного дирижера Франко Дзеффирелли. Взяв в руки дирижерскую палочку стартапа, Дзеффирелли объявил:

– Предыдущий стартап в прошлом году я продал за два с половиной миллиарда долларов, из этой суммы мне досталось двести пятьдесят миллионов, моей секретарше – пять. Я богат, теперь – ваша очередь.

Свое кредо в бизнесе он зафиксировал в нескольких высказываниях, розданных работникам EyeWay. За декламацию наизусть этих высказываний он обещал выдавать по 50$ наличными (и выдавал). Друзья, члены Кнессета, пришли в стартап не за пятьюдесятью долларами и, сославшись на слабость в английском языке, от декламации отказались. Свое первое техническое совещание (для технических совещаний были выделены две комнаты с овальными столами) А., Б. и В. посвятили вопросу о том, как выудить у дирижера телефон его бывшей секретарши. Баронесса заметила, что в выражение лица Я. закралась тень зависти.

Я. был в восторге от организации работы. Стартап был провозглашен “плоской компанией”, то есть в ней не предполагались начальственные должности – только инвесторы и разработчики. Разработчики разделяются на специалистов и интеграторов, все принципиально равны. Первейший долг каждого сотрудника прежде всего заключается в том, чтобы обеспечить работу товарища, и уж затем – выполнить свою. Решения инженеров не могут быть изменены никем, только ими самими. Каждый ответствен за общий результат. Не один Я. испытывал чувство необычайного подъема. Свобода самовыражения, то есть либерте, сочеталась (во всяком случае, так предполагалось) с эгалите и даже с фратерните. Все давние мечты оголтелого человечества оказывались таким неожиданным образом сплавленными в EyeWay Ltd.

Баронессе досталась непростая роль интегратора. Невозможно хоть сколько-нибудь прилично разбираться одновременно в физике, электронике, математике, программировании, в придачу – в механике и химии. Больше всего ее беспокоит способность людей к тому, что в технике именуется интерфейсом, то есть к умению из глубин своего предмета выставить наружу удобно схватываемые и понятные другим “ручки”, позволяющие связать разнородные сущности в единое целое. Нужно растопить замкнутых и открыть подозрительных, создать атмосферу признания и уникальности каждого и, по крайней мере, на уровне этих “ручек” следить за полнотой связей, испытывая непреходящий страх оттого, что любая из этих загадочных сущностей может оказаться принципиально нереализуемой или безумно дорогой. Хорошо бы иметь резервные решения, но для них нужны еще люди, еще деньги, еще время – объяснения, от которых запаникуют и заерзают в своих креслах инвесторы.

Команда EyeWay Ltd гребет рьяно и с воодушевлением. А. скребет подбородок. Когда он отходит от стола, экран или раскрытая книга дышат надменностью нематериальных построений. Б., напротив, выглядит вполне человеком со своими штативами и лазерными лучами, бегающими по разлинованной стене. На Новый год он, к удовольствию приведенных детей, даже устраивает представление, напуская клубы дыма на пути у лазеров. Когда Я. смотрит на дисплей В., он видит нечто вроде привычных разводок микроэлектроники, но эти разводки должны будут двигаться. В. поясняет: охранники президента следят каждый за своим сектором, а беспилотный охранник будет контролировать несколько секторов по очереди. От одного его вида с бешено бегающими глазами можно будет обмочиться на месте, обещает В. Сам Я., восседая в центре крепостной стены из приборных стоек, лихорадочно пишет программы тестирования зрительной системы в целом и каждого ее модуля. Баронесса вечером дома и даже в постели горячо советуется с Я., как, не обидев друзей, пригласить независимых экспертов для оценки и консультаций по особенно проблемным узлам.

Как и ожидалось, проблемы возникают одна за другой на этапе интеграции. Неожиданный звонок поступает из Музея Древностей. Два беспилотных солдата добиваются аудиенции директора музея, утверждая, что они обязаны передать на хранение древние монеты. Разработчики учли опыт иракской войны, и сохранение культурных ценностей вошло в список приоритетных задач. Отлично сработал и переключатель, направив информацию от глаза в центр культуры и искусств. Но откуда монеты? Увы, – проблемы на стыке четкости изображения и распознавания образов. “Монетами” оказались латунные пуговицы мундиров условного противника, представленные вместе с обрывками ткани защитного цвета. И хотя по свидетельству наблюдающих военная задача была достигнута – противник бежал в панике, размахивая полами распахнутых мундиров, – в голосе Заказчика сквозила презрительная ирония, – не для того подслеповатые солдаты обучены беседе с сотрудниками музея, чтобы не отличить профиль Александра Македонского от профиля лидера соседнего недружественного государства.