Бернгард Келлерман - Город Анатоль

— А Соня? Как она поживает? Часто ли ты видишься с ней? — спросил Янко.

Жак покачал головой и со скучающим видом посмотрел куда-то в сторону. Нет, он редко видит ее, за последние недели не был ни разу. У него слишком много работы, этот Брааке не дает ему спуску. Вдруг Жак вспомнил что-то важное. Он наклонился вперед, понизил голос и сказал, что они дошли до нового нефтеносного слоя на глубине восьмисот метров.

Это была единственная важная новость, которую он мог сообщить Янко.

— Но ты молчи об этом, Янко, слышишь? Это глубочайшая тайна!

Янко побывал в Вене, в Берлине и Копенгагене. Одна из трех картин, которые он заложил, была продана в Данию. Он, конечно, пережил целый ряд приключений. Jeg elsker dig, min lille pige! Ссылка14Да, его там обучили датскому языку. Он добрался до Стокгольма и видел северное сияние.

Жак скептически прищурил левый глаз. О делах Янко будет говорить с Жаком завтра, а сегодня нужно отпраздновать свидание, без этого нельзя.

— Вообще, мы теперь устроим себе развеселую жизнь, вот увидишь, Жак! — воскликнул Янко и засмеялся.

Жак слушал его рассеянно. Да, это опять широкие жесты Янко, его прежний смех, его разухабистая, несколько крикливая манера говорить. «Человек никогда не меняется», — подумал Жак, и в эту минуту он смотрел на Янко немного свысока. Он никогда и не изменится. Каким был в шесть лет, таким будет и в шестьдесят. Когда жизнь наносит ему удар посильнее, он стонет, хочет даже наложить на себя руки, а через несколько недель опять принимается за старое. О жалкий род людской! Но всё же Жак обещал Янко в этот вечер прийти в «Траян».

Затем Янко отправился на свои скважины. С большим волнением вошел он на бывший строительный участок и едва узнал его. Скважина «Голиаф», о которой Жак писал столько чудес, сильно разочаровала его.

Тут вообще нечего было и смотреть! Ее всё еще глушили, и нефть, по трубам толщиной в руку, текла в примитивный, наспех вырытый резервуар, откуда по другим трубам устремлялась в цистерны. Ледерман сломя голову прибежал откуда-то и радостно приветствовал Янко. Чего только не пришлось ему здесь пережить, какую выдержать борьбу, один бог знает! Янко вернулся как раз вовремя. Господин Грегор не мог, конечно, во всё вникать, у него не было для этого времени. А теперь, когда в дело ввязался этот Журдан, нужно быть очень, очень осторожным! Ледерман хорошо знает Журдана из «Международной ассоциации»! Он начал свою карьеру в Южной Африке, на алмазных приисках.

Знаменитый участок Янко являл собой неприглядное зрелище — сплошная трясина из жирной грязи. На нем стояли три новые буровые вышки, две из них — у самой кладбищенской стены, сверху донизу заляпанной нефтью.

— Мы хотим выкачать нефть даже из-под зада у мертвецов, — сказал Ледерман с циничным смехом.

Затем Янко вернулся в гостиницу переговорить с госпожой Корошек насчет меню сегодняшнего ужина. Когда Янко вошел к ней на кухню, матушка Корошек не утерпела и привлекла его на свою обширную грудь. Она любит Янко, как родного сына — несмотря на все его недостатки. Это она никогда не забывала прибавить.

Наблюдения Жака оказались неверны: напрасно он думал, что Янко не переменился. Янко со своей стороны прилагал все усилия к тому, чтобы казаться прежним. Никто не должен был подозревать, что он пережил после тогдашней катастрофы. Он разыгрывал из себя прежнего Янко, но в нем произошли глубокие перемены. Он стал благоразумнее, умереннее, не пил и не брал в руки карт. Кто бы этому поверил? Он развернул такую кипучую деятельность, какой никто от него не мог ожидать.

Точнехонько, минута в минуту, явился он к Жаку, чтобы переговорить с ним о делах. С Ники Цукором он часами объезжал город и окрестности в поисках подходящего для себя дома. Город был переполнен, ничего нельзя было найти. В конце концов он снял пустовавшую запыленную дачу в двух километрах от города. Но это ничего, у него уже был свой автомобиль. Он немедленно созвал мастеровых, ему не терпелось. У Роткеля купил мебель для дома, платье и белье для Розы, и как только всё было готово, перевез Розу в новое жилище. Пусть видит весь Анатоль, что дочь вдовы Мариам едет в автомобиле с бароном Янко Стирбеем: Янко это совершенно безразлично.

Он добросовестно приходил по утрам в контору, которую устроил для него Жак, и прилагал все усилия, чтобы освоиться с делами, в которых ничего не понимал. По целым дням рылся он в ворохе бумаг, стараясь разобраться в удостоверениях, договорах, счетах, квитанциях, накопившихся за последние месяцы. Его предприятие — он по-детски гордился им — добывало нефть и продавало ее «Анатолийской нефтяной компании». Оно уже построило два больших резервуара и соединительную ветку к железной дороге, вело буровые работы, и не так-то легко было разобраться во всех этих бесконечных документах. Раньше Янко просто бросил бы их в угол. У него были продолжительные совещания с Марморошем. Марморош охаживал его и, шлепая своими толстыми губами, предлагал ему какой угодно кредит. «Анатолийская натуральная нефть» было предприятие вполне здоровое, это можно смело сказать.