Дорис Лессинг - Сириус экспериментирует

Мы спустились по длинной винтовой лестнице, он шагал у меня за спиной, и я физически ощущала на себе его жадные взгляды.

На улице бушевала вьюга, тусклые фонари на перекрестках почти замело снегом. Кроме нас, вокруг не было ни души. Я сразу закоченела от холода. Северный ветер пронизывал меня до костей. На этой планете зима несла с собой страх — за ним стояли воспоминания о снежных ураганах, способных единым духом стереть с лица земли целый континент, и о ветрах чудовищной силы, которые поднимали огромные массы воды и исполинских морских животных в воздух, вращая их как пылинки. Из белого тумана появилось нечто вроде небольшой кабинки. Дверь распахнулась; я забралась внутрь и оказалась в небольшом вагончике, который освещался масляной лампой. Пол был устлан подушками. Я не сразу поняла, как это сооружение перемещается, но вскоре догадалась, что его тащат люди или животные. Таким способом я передвигалась впервые, поскольку он возможен лишь в рабовладельческом государстве или там, где правящий класс жесток и разнуздан.

Путтиорянин источал настоящий смрад — это был запах холодной жирной грязи. Разумеется, я сознавала, что запах моего тела тоже вред ли доставляет ему удовольствие. Именно запахи издавна служили самой серьезной помехой для сближения представителей разных видов — и в этом отношении ничего не изменилось! Однажды, когда мне предложили встретить делегацию с одной из наших самых приятных планет, обитатели которой отличались самыми добрыми намерениями, мне пришлось покинуть аудиенц-зал. Запах, который источали симпатичные и совершенно нормальные люди — две ноги, две руки, голова, нос, глаза и рот (впрочем, у этого вида имелся еще и хвост), — показался мне совершенно невыносимым.

Расстояние было невелико. Мы высадились из вагончика прямо в глубокие сугробы рядом с ярко освещенным зданием. Это была вилла в одном из западных пригородов. Внутри происходило какое-то празднество: оттуда доносилась музыка, по-видимому веселая, хотя мне показалось, что она мало отличается от завываний ветра. Вагончик развернулся и исчез в белом тумане. Я успела разглядеть лишь длинные жерди и несколько странных животных — я надеялась, что замерзнуть им не дают густые гривы волос, с которых они то и дело стряхивали снег. Вместе с вагончиком все исчезло за стеной падающего снега.

Следом за путтиорянином я поднялась по широким ступеням на просторную веранду, украшенную узорчатыми колоннами. Повсюду стояли жаровни с углями. Я была знакома с причудами правящих классов и знала, что жаровни нужны им не для того, чтобы согреться, — комнаты на вершине башни обогревались горячим воздухом, который поступал по трубопроводам. На веранде было прохладно, поэтому здесь было мало народу, но я заметила, что все присутствующие нарядно одеты, — в их понимании принарядиться означало обнажить свое тело как минимум наполовину.

Я не знала, какую империю сейчас представляю — Сириус или Канопус, но не сомневалась, что должна постараться произвести хорошее впечатление. Я сняла свое убогое черное одеяние и обернула его вокруг правой руки — именно так носили верхнюю одежду в эпоху Смутного Времени, чтобы обозначить свою принадлежность к соответствующему классу.

Пока я пробиралась сквозь лес изящных колонн, мне в голову пришла другая историческая параллель: на планете, где я недавно побывала, в память о прошлом сохранили несколько похожих вилл, — хотя таких роскошных садов там не было и в помине.

Веранда отделялась от просторных внутренних помещений шторами из плотного пестрого материала. Я встала у входа так, чтобы меня могли заметить. То, что я увидела, не явилось для меня неожиданностью. Здесь присутствовало около двадцати человек, все они были полуодетыми и явно принадлежали к правящей верхушке или привилегированному классу. Они сидели на подушках и небольших стульях. На низких столиках — множество всевозможных кушаний и фруктов. Вдоль стен стояло около дюжины слуг, почти полностью обнаженных молодых мужчин и женщин, которые держали в руках кувшины и бутыли с опьяняющими напитками. Помещение освещалось газовыми лампами с прозрачными плафонами, которые размещались на колоннах и потолке. Каменные полы были устланы коврами.

Собравшиеся сидели неподвижно, но не потому, что были удивлены моим приходом, а потому, что ожидали моего появления, но пока не хотели обнаруживать свои намерения. Об этом свидетельствовало и то, что мой спутник держался как ни в чем не бывало. Тут же присутствовали еще два его соплеменника, такие же отвратительные, как и он сам. Впрочем, судя по тому, что путтиоряне сидели отнюдь не в самых непринужденных позах, я тотчас сделала вывод, что здесь их просто терпят.