Афанасий Великий - Творения

10) Но обычай этот не нов, и не в римском начался сенате, напротив же того, с давних времен получил начало и наперед замышлен с понятием об идолах. Ибо древние, пресловутые у эллинов, боги: Зевс, Посейдон, Аполлон, Гефест, Гермес, и — женского пола: Гера, Деметра, Афина, Артемида, удостоены именования богов по указам известнаго по истории у эллинов Фесея. И давшие указы, умирая, оплакиваются как люди; о ком же дали они указы, тем покланяются как богам. Какое противоречие и умоисступление! Зная давшего указ, предпочитают ему тех, о ком дан указ.

И пусть бы еще идолобесие их ограничилось только мужами, и не перенесло божеского именования и на женский пол! Ибо и женам, которых не безопасно принимать в общее совещание о делах, воздают божескую честь, и чтут их. Таковы те, которых, по сказанному выше, указано чтить Фесеем; у египтян же: Изида, Кора и Неотера, а у иных: Афродита; ибо имена других, как исполненные всякаго позора, не почитаю позволительным и повторять.

Не только в древности, но и в наши времена, многие, утратив самых любимых ими братьев, сродников и жен, и жены, утратив мужей, — когда сама природа показала, что утраченные были смертные люди, — но по причине великой о них скорби, изобразив их на картине, и выдумав жертвы, поставили на показ, а жившие впоследствии, ради изображения и художникова искусства, стали таковым кланяться как богам, поступив вовсе не–естественно. Ибо родители оплакивали изображенных на картине вовсе не как богов; а если бы признавали их богами, то не плакали бы о них, как об утраченных. Поелику они не признавали их не только богами, но даже и вовсе существующими; то изобразили их на картине, чтобы, видя напоминаемое картиною, утешиться в их несуществовании. И сим–то бесрассудные молятся как богам, и воздают им честь, подобающую истинному Богу! В Египте и доныне еще совершается плач об утрате Озириса, Ора, Тифона и других. Додонские утвари и кориванты в Крите доказывают, что Зевс не бог, а человек, и рожден плотоядным отцом. И удивительно то, что самый мудрый и много похваляемый у эллинов за то, что уразумел Бога, т. е. Платон, идет с Сократом в Пирей, поклониться изображению Артемиды, сделанному человеческим искусством!

11) О таковых и подобных этим изображениях идолобесия давно, и задолго прежде, научило Писание, говоря: Ибо вымысл идолов — начало блуда, и изобретение их — растление жизни. Не было их вначале, и не во веки они будут. Они вошли в мир по человеческому тщеславию, и потому близкий сужден им конец. Отец, терзающийся горькою скорбью о рано умершем сыне, сделав изображение его, как уже мертвого человека, затем стал почитать его, как бога, и передал подвластным тайны и жертвоприношения. Потом утвердившийся временем этот нечестивый обычай соблюдаем был, как закон, и по повелениям властителей изваяние почитаемо было, как божество. Кого в лицо люди не могли почитать по отдаленности жительства, того отдаленное лицо они изображали: делали видимый образ почитаемого царя, дабы этим усердием польстить отсутствующему, как бы присутствующему. К усилению же почитания и от незнающих поощряло тщание художника, ибо он, желая, может быть, угодить властителю, постарался искусством сделать подобие покрасивее; а народ, увлеченный красотою отделки, незадолго пред тем почитаемого, как человека, признал теперь божеством. И это было соблазном для людей, потому что они, покоряясь или несчастью, или тиранству, несообщимое Имя прилагали к камням и деревам (Прем. 14:12–21).

Так, по свидетельству Писания, началось и произошло у людей изобретение идолов. Время уже представить тебе и обличение идолопоклонства, заимствовав доказательства не столько отвне, сколько из того, что сами язычники думают об идолах.

Если кто возьмет во внимание деяния так называемых ими богов (начну сперва с сего); то найдет, что они не только не суть боги, но даже гнуснейшие были из людей. Ибо каково видеть у стихотворцев описанные распутства и непотребства Зевсовы? Каково слышать, что Зевс похищает Ганимеда, совершает тайные прелюбодеяния, боится и мучится страхом, чтобы против воли его не были разорены троянские стены? Каково видеть, что он скорбит о смерти сына своего Сарпедона, хочет помочь ему и не может, что против него злоумышляют другие так называемые боги, именно: Афина, Гера и Посейдон, а ему помогают женщина Фетида и сторукий Эгеон; что Зевс преодолевается сластолюбием, раболепствует женщинам, и для них вдается в опасности, принимая на себя мечтательный вид бессловесных животных, четвероногих и птиц; и что еще укрывают его от отцева злоумышления, Крон же, который сам обрезал отца, связан им? Посему, справедливо ли предполагать богом того, кто совершил такие черные дела, каких общие римские законы не дозволяют делать и простым людям?