Марен Мод - Сальто ангела

— А профсоюзы?

Я воображаю физиономию какого-нибудь профсоюзного деятеля, изучающего проблему моего увольнения. К тому же администрация обосновывает свой поступок с правовой точки зрения. Постановление от 13 июля 1951 года, опубликованное в «Официальных ведомостях» 9 декабря 1954 года на стр. 11515, «Об условиях физической пригодности чиновников», распространяемое также на заморские территории: статьи 95–99 и 100.

Признаки гермафродитизма, отсутствие или потеря пениса делают непригодными для службы на Заморских территориях.

Потеря, отсутствие или явная атрофия обоих тестикулов также являются причиной непригодности; потеря, отсутствие или атрофия одного тестикула при нормальном втором допускают к работе как активной, так и сидячей.

Наличие тестикулярной эктомии запрещает выполнение активной работы.

Этот вид аномалии не мешает заниматься сидячей работой, если последняя не связана с болевыми кризисами.

Министр Заморских территорий Франции

Франсуа Миттеран

Итак, это постановление, предназначенное для Заморских территорий, в действительности распространяется и на метрополию. Выходит, я не гожусь для того, чтобы сидеть за окошечком почтового отделения, проставлять штампы на формулярах, заклеивать письма и т. д. Заботясь о состоянии здоровья чиновников, они решили, что у меня должно быть в порядке хотя бы одно яичко, да еще при условии, что оно не причиняет болезненных ощущений, тогда меня можно допустить к работе.

Это дурной сон. Я получаю причитающуюся мне зарплату, документ об освобождении, два с половиной дня оплачиваемого отпуска, страховку на минимальную будущую пенсию и документ, подтверждающий, что я был стажером в период с 1968 по 1970 год. Затем объяснение причины.

Таким образом, у меня не остается права ни на обращение в Агентство по трудоустройству, ни на объявления, ни на безработицу. Я никому не протяну руку за помощью. Хватит унижений, хватит издеваться над моим членом, пусть все обо мне забудут.

Однако они меня не забывают. Они требуют возмещения сумм, потраченных за период моей учебы на факультете права. Они ведь платили стипендию тому, кто был «не пригоден». Пусть он платит!

Это диалог глухих. Он растянется на годы. Я буду вынужден бороться за то, чтобы не отдавать администрации какие-то жалкие тысячу пятьсот франков, которые мне выплачивали за время учебы при условии, что я их потом отработаю.

Легальное сутенерство!

И вот я на последнем трамплине, и мне нужно прыгнуть, поскольку другого выхода нет.

Красивый прыжок. В конечном счете я его предпочитаю всем другим. Любуйтесь этим сальто ангела, оно последнее. Я принимаю решение стать профессионалкой, проституткой-профессионалкой женского пола. К тому меня вынуждает многое: обстоятельства, необходимость питаться, платить за квартиру, но вместе с тем и некоторая привлекательность этого занятия. Уже несколько месяцев меня не покидает желание жить жизнью женщины единственно возможным для меня образом, а именно: заниматься любовью за деньги. Если бы завтра я могла заплатить за операцию и навсегда забыть про свой член, забыть о том, что я была «он», я бы ничего не боялась, это было бы легко. Своеобразная месть? Полная женственность — вот мое главное желание. Быть красивой, желанной, вызывать восхищение и получать за это деньги — как прекрасно! За одну ночь заработать столько, чтобы можно было жить целую неделю и даже дольше… Жить среди девушек, быть одной из них, выбирать среди клиентов того, кто тебя обеспечит, стать дорогой проституткой, ходить по мягким коврам, спать на тонких простынях, покупать себе духи и кремы, платья и меха, посещать шикарные рестораны, одним словом, не быть больше бедной, ни в чем не нуждаться, ни в теле, ни в уме, ни в чем. Вернуться на Монмартр и устроиться там — такова теперь моя цель.

Но с чего начать? Как становятся профессионалками? Не давать же объявление в газетах и не вывешивать таблички на дверях своей квартиры, особенно если при этом ты хочешь остаться свободной и не попасть в руки сутенера. Всему нужно учиться. Я выучила административное право, я освою и панель. Такому решению мой брат лишь слегка удивляется.

— Ты прав. Главное — не попасться полицейским.

При этих словах я чувствую, как у меня сжимается сердце, но все быстро проходит. Необходимость кормить своего брата и обеспечивать ему жилье оправдывает мои намерения. К тому же он нашел какую-то небольшую работу. Он вскоре, конечно, покинет меня и забудет. Отсутствие родственных отношений в семье сказалось на нас обоих, но переживем мы это по-разному.