Владимир Кунин - Путешествие на тот свет

Не смотаться ли на пару недель в Москву или Ленинград?..

Тьфу, ч-ч-черт!.. Стоило уехать из города еще при том названии, потому что это насильственно новое — «Санкт-Петербург» — все никак не пристегивалось к сознанию Мартова, когда он начинал говорить, думать или писать об этом городе. И ведь понимал, что именно это название было когда-то единственно верным, а уже последующие — всякие Петроград, Ленинград или фамильярное Питер, они-то и есть искусственные...

А вот родился Мартов в ЛЕНИНГРАДЕ, прожил в нем полвека, похоронил в нем своих родителей, и проросло это название в каждую клеточку его мозга. И перестал даже замечать, что название этого прекрасного и несчастного города с областным бюджетом и областным же масштабом мышления сотворено когда-то недалекими служивыми людишками из пошловатого псевдонима вождя российского авантюризма начала двадцатого века. И все. Не больше. А вот стало таким родным, что само с языка соскакивает...

Так вот. С каждой страничкой этой своей повестушечки все больше и больше хотелось Сергею Александровичу Мартову вернуться в свой «Ленинград». Не для переговоров с издателями, не для пары-тройки интервью на телевидении и в газетках, а совсем. Навсегда.

Сподобила же в свое время какая-то добрая сила не продать ленинградскую квартиру даже в очень финансово тяжкий период!

Понимал, что для него, когда уже добротно завалило на седьмой десяток, сейчас в Гамбурге намного полезнее и комфортнее. Скоро, наверное, и по врачам придется начинать бегать. А тут ты за медицинской страховкой — как за каменной стеной! И лекарства в аптеках здесь хорошие и настоящие. Не то что наше фуфло российское — семьдесят процентов подделок! Один только сайт в Интернете почитать — «Компромат.ру», и сразу же расхочется возвращаться. Даже если в том сайте половина вранья, то от второй половины, которая, может быть, хоть частично окажется правдой, волосы дыбом встают...

А может, плюнуть и не читать?.. Здесь, в Европе, что ли, повсюду медом намазано? Тоже своих заморочек — пруд пруди! Там хоть все по-русски говорят. Уже слава Богу.

Мартов будто сам перед собой оправдывался, все спрашивал себя — чего это его после почти пятнадцати лет заграничной жизни так домой потянуло, в нашу российскую беспросветицу?..

А однажды понял. Даже не понял, а вот как-то печенкой почувствовал: уж больно осточертело ему его «свободное» одиночество. Захотелось остаток жизни прожить рядом с теми, о ком он сегодня сочинял эти странички. Ну прямо «Пигмалион и Галатея»!

В другое бы время подумал — бред сивой кобылы! Вблизи-то все не так будет. Ну и пусть!

Как там у Высоцкого — «...а мне плевать, мне очень хочется!..»

И взялся Мартов сочинять дальше про этих людей. Нашел диктофонную запись рассказа владельцев «Посейдона», отыскал в своих папках копии переводов мировой прессы того времени об этом преступном морском происшествии и снова сел за компьютер...

... В Москве, в тихом старомосковском переулке, около старинного, но заново отстроенного особняка судовладельческой круизной компании «Посейдон», напрямую работающей с двумя лучшими европейскими морскими туристическими фирмами Англии и Германии, стояли полтора десятка дорогих и хороших автомобилей.

На светло-золотистом «Лексусе-400», с водителем за рулем, подъехал один из совладельцев «Посейдона», Юрий Краско. Выскочил из машины, на ходу поздоровался с охранниками, быстро прошел в дом и легко взбежал по широкой мраморной лестнице на второй этаж.

Распахнул высокие резные дубовые двери в небольшой зал совещаний, где за широким овальным столом уже сидели несколько человек во главе с партнером Краско — Львом Берманом.

Стол был завален несколькими десятками газет чуть ли не всех крупных стран мира. Но самое большое место на этом столе занимала карта пролива Корфа и залива Принцессы Дайяны, очень напоминавшая карту убитого Стенли Уоррена...

Краско поздоровался со всеми и коротко спросил Бермана:

— Что нового?

— Все то же самое. — Берман протянул ему пару газет. — Вот австралийские. Вчерашние... Всё можешь не читать. Наш материал выделен оранжевым фломастером.

Краско надел очки, просмотрел пару страниц, остановился на одной:

— Тэк-с... Ага. Вот!.. — и стал читать английский текст сразу по-русски, выделяя для себя только самое необходимое: — «...лоцман Анри Лоран... был давно и неизлечимо болен... Мозговые расстройства... Лоцманские службы всего Мирового океана должны усилить... медицинский контроль... Только чудо уберегло русский лайнер от страшной катастрофы — Лоран был уже невменяем... Итог закономерен: Лоран стал жертвой собственной больной психики...» Ну, что-то похожее мы уже читали у англичан...