Максим Осипов: Человек эпохи Возрождения

Его будут трогать чужие руки, чужие люди станут говорить ему “ты”. Он вынужден будет им отвечать. Нет, так не будет. Случилось нечто постыдное, необратимое, неустранимое. Не повезло. Надо теперь устранить себя.

Сердце? Где сердце? Не в груди, где-то выше, почти что в горле. Снял ботинок, носок. Так убил себя какой-то известный деятель. Большим пальцем ноги. У его винтовки недлинный ствол. Он дотянется. Или петельку накинет на спусковой крючок.

Пора или ждать? Никто не идет. Влезает ногой в ботинок. Окно настежь, он начинает дрожать.

Бумагу, ручку. КОМПЕНСАЦИЮ ПОСТРАДАВШЕЙ. Он не знает ни имени, ни фамилии. И даже — убил или не убил, не знает. ОГРОМНУЮ КОМПЕНСАЦИЮ. Дело — Виктору. Можно не беспокоиться, Виктор все сам возьмет. Что еще? Пишет: НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ.

Никто не идет. Надоело, надо решиться, все надоело. Пора? Сейчас: раз — и нет его. Телефон звонит. Кто? Не смотреть. Пора.

Он никому не хотел сделать ничего плохого.

Интересно, что до последней секунды сохраняется способность соображать.

Кирпич

Теперь тут Виктор, наверху и внизу. С ним проще.

— Все, брат, я теперь твой патрон. — На “ты” и без этих, без заморочек. — Что имя мое означает, знаешь?

Откуда мне знать? Оказывается — победитель.

— Ладно, проверим твои умственные способности. Кирпич весит один килограмм и полкирпича. Сколько весит кирпич?

— Нормальный полнотелый? — спрашиваю.

— Нормальнее не бывает.

— Четыре кг.

Виктор смеется, он вообще теперь — много смеется:

— Почему четыре?

За кого меня держат? Полнотелый кирпич, столько весит. Я же строитель.