Владимир Кунин - Двухместное купе

— Ну, знаете!.. — воскликнул Ангел.

— Что-нибудь не так, Ангел? — прихлебывая, невозмутимо спросил В.В. — Не вы ли с вечера предложили мне один забавный сюжетец, когда узнали, что я имею некоторое отношение к литературному ремеслу?

— Нет-нет! Что вы, Владимир Владимирович... Все так, все прекрасно!.. А для того, чтобы так уж не разочаровывать вас в таких «расхожих понятиях», как «ангельское терпение», «ангельская мягкость» и... Что там еще? «Ангельское всепрощение»?.. Я попросту сейчас захлопну рот и оставшиеся до Петербурга... — Ангел взял со столика свои часы, посмотрел на них и продолжил: —...и оставшиеся до Петербурга один час и двадцать пять минут попытаюсь хоть немного поспать.

Ангел спокойно улегся под одеяло, выключил над собой ночник и, мягко улыбаясь, сказал В.В.:

— Спокойной ночи... В смысле — утра, дорогой Владим Владимыч...

Закрыл глаза и демонстративно отвернулся к стенке купе.

— Эй! Эй!.. — встревожился В.В. — А где ваша «ангельская» совесть?! Как же это можно бросать пожилого человека в самой что ни есть кульминации истории, которую он, как умалишенный, впитывал в себя всю ночь напролет?! В конце концов, могу вам заявить, что теперь это в некоторой степени и моя история! И лишать меня ее продолжения и финала — феерическое свинство!!!

Ангел резко повернулся к В.В. и приподнялся на локте. Сна у него не было ни в одном глазу!

— Ах вот как вы запели, сударь!.. Уж не взываете ли вы таким странным способом к обруганному вами «ангельскому всепрощению»?!

— Взываю, — покорно признался В.В.

— Ну что ж... — ухмыльнулся Ангел. — В таком случае и я демонстрирую вам подлинность «ангельского терпения». Фиг с вами! Слушайте! Так как времени до Питера остается маловато — я буду лапидарно краток...

— И еще — «полтинничек»... — В.В. просительно указал пальцем на свой опустевший стакан.

— Это уже переходит всякие границы!!! — возмущенно вздохнул Ангел...

...но стакан В.В. на четверть наполнился джином!..

... Подкатила черная расхлябанная «Волга». На дверцах желтые буквы — МИЛИЦИЯ.

Тяжело вылез из машины начальник уголовного розыска Петр Петрович — Петруччио.

Сразу же увидел двух своих оперов — Костю и Славика. Они в эту секунду выскакивали из дверей отделения и куда-то явно спешили...

Увидели своего Петруччио, остановились.

— Вы куда? — спросил тот.

Славик и Костя переглянулись.

— В гаражи хотим смотаться — с народишком побазарить, — сказал Костя.

— Может, чего и нароем... — подхватил Славик.

— Вы пошурупьте, куда этот перстенек ушел... Он наверняка из самошниковской квартиры. Теперь очень важно знать — кто эту золотую штуковину с мертвого Зайцева снял. Тогда, может, и на фигуранта выйдем... — сказал Петруччио и, не прощаясь, пошел к дверям отделения.

... Потом, на соседней улице, Костя и Славик вдвоем, тесно прижавшись друг к другу, стояли в телефонной будке.

В одной руке у Славика была записная книжка, другой рукой он прижимал к уху телефонную трубку и говорил:

— Соедините, пожалуйста, с подполковником Петровым Николаем Ивановичем... Скажите, капитан Терехов из Третьего отделения Калининского района. Он знает. Ах вот как? Ну, ясненько. Ага... Спасибо, мужики! — Повесил трубку, сказал Косте: — Дома. Отсыпается. Ночью дежурил по городу... Монетка есть?

Чтобы достать из кармана монетку, Косте пришлось приоткрыть дверь будки — иначе было не развернуться. Роясь по карманам, Костя ворчал:

— Чего было из отдела не позвонить?!

— В отделе каждый третий стучит на всех остальных! И нам с тобой совсем ни к чему, чтобы кто-то знал, кого мы пасем, с кем говорим... Береженого Бог бережет. Ты долго будешь мудохаться?!

— На-на! Конспиратор... — Костя протянул Славику монету.

Славик — он же капитан Терехов — опустил монетку в щель автомата, заглянул в записную книжку, набрал номер.

Несколько секунд подождал и сказал в трубку:

— Николай Иванович? Здравия желаем, Николай Иванович! Слава Терехов из Третьего... Нам бы перекинуться с вами парой словечек. Да с Костей мы — старшим лейтенантом Веселкиным. Знаете вы его... Совет нужен, а с вашим опытом... Все, все! Спасибо, Николай Иванович! — Славик хихикнул в трубку, спросил: — Может, пузырек захватить? Ну, ясненько... Слушаюсь! Нет проблем... — Славик повесил трубку, распахнул дверь кабины, сказал Косте:

— Говорит, что уже отоспался, жена на работе, дочка в школе, а потом сразу поедет на тренировку. Просил только в булочную заскочить. Хлеба, говорит, — крошки нет в доме...