Мария Метлицкая - Испытание медными трубами (сборник)

Жанка ревела около часа, и Лена вместе с ней.

– Какие же вы все-таки дуры! – сказал Сережа и принялся есть со сковородки холодные котлеты.

На майские поехали к родителям в деревню – помочь с посадками.

Сережа с отцом собирали парник, дети резвились, а Лена с мамой готовили обед. Вечером, когда одуревшие от воздуха и усталости дети рухнули в кровати и мгновенно уснули, взрослые сели пить чай. Отец с матерью странно переглянулись, мать кивнула, и отец вышел из комнаты. Мать загадочно улыбалась. Отец вошел и протянул Сереже пухлый конверт. Они снова переглянулись с матерью, вздохнули, и отец торжественно произнес:

– Это вам от нас подарок. Деньги на новую машину. Ваша совсем на ладан дышит. На «Мерседес», конечно, не хватит, а вот на вполне приличную кореянку – запросто. – И они с матерью радостно переглянулись.

Лена бросилась к отцу на шею, а Сережа разнервничался, вышел на крыльцо и закурил. Отец подошел к нему, тоже закурил, и они, такие сдержанные в обычной жизни, крепко обнялись.

Ночью Лена прижалась к мужу и шепотом сказала:

– Слушай, Сережка. Ты только не обижайся и пойми меня правильно. – Она замолчала, а потом осторожно продолжила: – Давай купим машину попроще и выкроим деньги на поездку в Париж, в Диснейленд. Мы же детям обещали!

– Умница ты моя! – сказал муж и приподнялся на локте. – А я лежу и думаю: что-то не так, и на душе кошки скребут. А ты – одним махом поставила все на место! – Он чмокнул ее в щеку и рассмеялся. – А может, не машину, а шубу, а, Ленок? – спросил он.

– Ну уж нет, – твердо ответила Лена. – У меня есть еще вполне приличный пуховик, который не успела сожрать моль. И вполне еще приличное зимнее пальто, если поменять воротник на чернобурку или енота. И потом, знаешь, меха не всем идут. Старят как-то. Я и от шубы, если честно, в восторге не была. И мне ее совсем, ну ни капельки, не жалко. А на новой машине мы поедем в Прибалтику или в Одессу. Здорово, правда? Целое огромное путешествие. Всей семьей!

– Почему или в Прибалтику или в Одессу? – удивился Сережа. – Можно и туда и туда. Кто нам мешает?

Лена уткнулась ему в плечо и счастливо засопела.

– Я не понимаю, что тебя так напрягает, – сказал Дементьев и затянулся сигаретой, искусно выпуская в потолок тоненькие колечки дыма и с любопытством наблюдая за ними.

– Ну, да, – ответила Светка. – Слушай, не строй из себя идиота! – зло добавила она, снимая с плечиков оставшиеся вещи и бросая их в чемодан.

– А по-моему, все по чесноку, – спокойно продолжал Дементьев.

– Что – «по чесноку»? – взвилась Светка. – То, что ты выгоняешь меня на улицу среди зимы, зная при этом, что мне совершенно некуда идти?

– Светунь, твои проблемы, – ласково отозвался он. – Уговор дороже денег.

– Какой уговор? – Светка от возмущения и обиды с размахом плюхнулась на диван. – И это ты называешь уговором? Выкидывать меня на улицу в девять часов вечера?

– Уговор, – уверенно кивнул Дементьев. – Конечно, уговор. И сволочью, кстати, я абсолютно себя не чувствую. Я предупредил тебя заранее. А ты что думала – рассосется?

– Заранее – это вчера, Витя. Это – очень даже заранее. Я не успела ни комнату снять, ни устроиться. Ты еще убеди меня, что это все по-человечески и гуманно. Просто у тебя так свербит, что ты даже не пытаешься сохранить лицо.

– Не так, – Дементьев мотнул головой. – Просто я не знал, что она приедет сегодня. Ты же сама видела телеграмму.

– Ну и что? – опять закипела Светка. – Ты бы мог, в конце концов, пару дней пожить с ней у приятелей. У Марка, например. А я бы ушла по-человечески. А не так – на вокзал.

– Не преувеличивай – отмахнулся он. – Ну какой вокзал? Езжай к Аньке или к Лариске. Приютят.

– Ну, ты и гад, – тихо сказала она. – Ты же знаешь, что у Аньки маленький ребенок и комната в коммуналке. А Лариска сама в общаге на птичьих правах. Не сегодня завтра вылетит. Так что остается только вокзал. – И добавила: – А ты спи спокойно. Или не спокойно – пылай в огне страстей.

– Свет, плохо, когда человек не помнит добро, – сказал он. – Было джентльменское соглашение: ты живешь здесь до той поры, пока я не решу жениться. Не фиктивно – заметь. – И он поднял указательный палец. – Я же не мог предполагать, когда это случится, – обиженно заключил он. – Я объяснил Оле все, как есть. Рассказал чистую правду – про наш уговор, про то, как я тебя выручил. Фактически спас. Про то, что брак фиктивный, и про то, что мы с тобой просто старинные институтские друзья!