Йозеф Винклер - Кладбище мертвых апельсинов

Когда священник произнес слова: «И не введи нас во искушение», тюремщик приказал лежащим перед алтарем преступникам подняться, потому что если он позволит им и дальше лежать, до тех пор пока священник не дойдет в своей молитве до слов: «Избави нас от лукавого», то, по старому государственному закону, осужденного нельзя будет казнить. Несмотря на многочисленные призывы, один из приговоренных к смерти продолжал лежать на церковном полу, ожидая, когда служащий мессу священник произнесет следующие слова. Когда же тюремщику и его помощникам все же не удалось поднять с пола прикованного к церковной скамье приговоренного и силой поставить его на ноги, он и в самом деле был избавлен от лукавого. Тюремщик, прямо перед алтарем, многократно ударил его по голове железной цепью, оглушил и, наконец, задушил веревкой. Служки вытерли кровавую лужу и за ноги, оставляя на полу кровь, выволокли приговоренного из Дома Божьего. О мой Спаситель! Кто так страшно изуродовал тебя и убил? О Господь Иисус Христос! Я – тот, кто довел тебя до этого состояния. Мне больно из-за того, что я сделал, я убил моего Господа. Куда завела меня похоть тела моего, высокомерие души моей, несдержанность сердца моего, что я не побоялся убить сына Господа моего!

Двух годовалых ягнят, с молитвами вскормленных монахами и украшенных пальмовыми ветвями и золочеными терновыми венцами, привели в Санта-Мария-Маджоре, где перед боковым алтарем архиепископ причастил их. Несколько дней спустя, когда Тело Христово переварилось и выделилось из кишечника, двадцать служек, монахинь и монахов, пригнали их в Ватикан, нарядили в такие же, как у папы, одежды. Святой Отец вышел из своей комнаты, погладил и благословил животных, покормил их свежими, еще кровоточащими почками белого голубя, который должен воплощать Святой Дух, и передал их монахиням, чтобы те кормили их дальше. Из их шерсти сделали палию, что архиепископ носил на плечах под священнической мантией, состоящей из белого шерстяного воротника в два-три пальца толщиной, на котором были вытканы шесть белых крестов. После того как ягнят забили в церкви под распятием и содрали с них шкуру, папа благословил их окровавленные шкуры и измазал свежей, теплой кровью ягнят лицо, грудь и половые органы. Следующей ночью шкуры принесли в собор святого Петра и положили рядом с гробницей святого Петра и хранили в футляре под кафедрой до тех пор, пока папа не посылал их архиепископам. О ты, возлюбленный пасхальный агнец Иисус Христос! В этот прекрасный день я приветствую тебя и вместе с тобой радуюсь твоему славному воскресению. Ты благородный агнец, заколотый за грехи мира, и кровью твоей окроплены преддверья наших сердец, чтобы ангел смерти не смог причинить нам вреда.

Шестнадцатилетняя девочка во время землетрясения в деревне возле Пинцо выбежала из дома совершенно нагая и, увидев неподалеку от двери пару мужчин, из чувства стыдливости вернулась, чтобы принести платье, однако, пока она брала с постели одежду, на нее рухнула стена и убила ее. На упавшей стене висел образ коленопреклоненно молящегося на холме, в окружении отары овец, Иисуса Христа. При разборке завалов обнаружили, что образ, словно крышка гроба, лежит на мертвой, убитой рухнувшей стеной, обнаженной и истекшей кровью девушке. О целомудреннейший Иисус, я стыжусь поднять на тебя мои глаза, потому что я причина твоего посрамления. Знаю, что тяжко гнету телесной нечистотой. Поэтому я причина того, что с тебя сорваны одежды. О Господи, если мне за мои грехи придется испытать нечто подобное, я предпочел бы смерть.

Во время конклава еду и вино кардиналам доставляли из их дворцов. На пропитанных оливковым маслом мехах, накрывавших корзины с едой, которые двое слуг несли на палке, был вышит кардинальский герб. Два старика кардинала, которые наряду с другими кардиналами принимали участие в полуторагодовом конклаве, из-за летней римской жары жили в стоящих рядами, специально для конклава сколоченных из досок будках, и ради глотка свежего воздуха все время вынужденные высовывать головы в маленькое отверстие, умерли от истощения еще до выборов нового папы. Народ становился на колени на краю тротуара и кричал: «Viva il Santo Padre! Benedizione Santo Padre!», когда появлялся вновь избранный папа, сидя на белом муле и постоянно осеняя всех крестным знамением, кивал и улыбался.

Малолетняя девчонка на последних месяцах беременности, изгнанная из родительского дома и из каринтийской деревни, выкопала яму на кладбище своей родной деревни. Под предлогом необходимости убрать и поставить в вазу на алтаре свежие цветы она раздобыла ключи от церкви, по деревянной лестнице забралась на колокольню и прыгнула на кладбище в разверстую яму. Девушка не рассчитала прыжка и проломила себе затылок при падении. Во время падения ребенок выскользнул из ее тела и еще два часа висел над разверстой ямой на пуповине матери, пока пуповина не оборвалась, и жалобный детский писк не прекратился.