Марк Харитонов - Увидеть больше

Случай, когда лекарь и пациент оказывают друг другу взаимную услугу. Обе могли считать себя современными женщинами, дважды разведены, еще не старухи, одной под сорок, другой за, но обе уже не могли говорить на равных с подросшими детьми, тем более сыновьями (с девочками были бы свои проблемы, но все-таки понятней), не могли подпевать их хитам, дергаться под их музыку на их дискотеках, восхищаться их идолами. Вспомнили и родителей, растерянных, старомодных интеллигентов — навещая, едва находишь с ними тему для разговора, о внуках правды не расскажешь, те для стариков и вовсе почти инопланетяне.

Славно тогда поговорили, а там и знакомство стали поддерживать. Предложение Жанны проветриться в свободный день оказалось для Риты как нельзя кстати. Как раз накануне она убедилась, что ее отпрыск обеспечил эту Аллу отдельными ключами от квартиры. Что тут можно было поделать? Только припрятать мало-мальски ценные вещи да запирать, уходя, ящики и шкафы. Да еще поставить пароль на собственный компьютер. Жениться ее оболтус по возрасту еще не мог, прописывать у себя эту авантюристку она в любом случае не собиралась, даже если предъявит однажды беременность. Время, только время могло что-то решить.

При въезде в город пришлось остановиться у постовой будки: попросили документы, с чем-то сверяли или регистрировали, за стеклом был виден компьютер. Слева, на встречной полосе, за разделительным барьером, осматривали выезжавшую машину, нешуточно, шарили под днищем зеркальцем на длинной палке: не провозят ли что запретное? Как на границе. Рита знала, что Жанна едет в Институт каких-то экспериментальных пищевых технологий, подробностей расспрашивать не стала, ей было все равно. А тут вон, оказывается, какие строгости. Слышала когда-то про закрытые научные городки, что-то читала… не совсем фантастику, другое?.. Попыталась вспомнить, не успела, пропустили, проехали.

Прямо от гостиничной рецепции Жанна позвонила в институт сообщить о своем приезде. Посещение экспериментального производства намечено было на завтрашнее утро, сейчас они собирались с дороги перекусить. Рита со стороны по долетавшим фразам могла понять, что Жанну кто-то убеждал насчет обеда не беспокоиться, ее ждали в институте прямо сейчас. Но я приехала не одна, с подругой, — объясняла та, уже направленно глядя на Риту, движением бровей призывая прислушаться. — Нет, не журналистка… Прийти прямо с ней? — повторила для Риты. — Я думаю, не откажется. Не откажется, — уловила взглядом согласие.

Дойти недалеко было пешком. Этот Жучков, с которым она сейчас разговаривала, директор института, рассказывала по пути Жанна, занимался вначале какими-то пищевыми добавками, не знаю, какая там наука, но бизнес сумел развернуть успешный. Теперь весь институт обещает производство уже не добавок, а полноценных заменителей пищи, проект мирового значения, начинает кампанию в прессе, ее журналу предложил первое эксклюзивное интервью, обворожил начальницу, он это умеет. Георгий Георгиевич, засмеялась почему-то. Слишком длинно звучит, неудобно, я его про себя зову Жорик, ему очень подходит, ты увидишь.

Время от времени она останавливалась, отмечала камерой попутную добычу. Русские буквы Кафе Чилл Оут позабавили ее, афиша, объявлявшая представление «Маленьких великанов», лица то ли детские, то ли стариковские, одно в клоунском гриме. Одиночная сосна перед деревянным двухэтажным домом с опоясывающей дачной террасой, остаток исчезнувшего пейзажа, отражалась в черной пластиковой панели кинотеатра Синема-арт. Здание по соседству было задрапировано полотнищем с архитектурной картинкой: фасад двухэтажного особняка, классический фронтон, четко прорисованные окна — декорация или проект. Пешеходная улица была малолюдна. Рита щурилась, подставляя лицо оживающему солнцу, не задерживая внимания на встречных, прислушивалась к чему-то в себе. Сосна перед окном, белка на ветке… где это было? На давней даче?.. прохлада влажного после мытья пола, радость пяткам… нет, не то. Отражающие панели непроницаемы не только для взгляда — для воспоминания, для души. Нельзя не полюбить… Почему показались знакомыми слова о заменителях пищи? И этот неприятный запах, время от времени касавшийся ноздрей, запах разложения, прели, доносил ли его ветерок, чудился ли он, совсем слабый, как воспоминание о другой тошноте?

Она хотела спросить, чувствует ли Жанна запах, но тут оказалось, что они уже пришли. Те же тонированные стекла задержали их отражения на фоне глубокого темного неба, раздвинулись, впустили. Входной турникет открылся с готовностью, без проверочных вопросов. Невесомая, как будто нарисованная секретарша процокала навстречу на высоких тоненьких каблуках, светясь готовой улыбкой: их ждали, провела по изогнутому пандусу в бельэтажный холл. Рита, в задумчивости подходя к зданию, не отметила даже его масштабов, да вплотную, с близкого расстояния их было, наверно, не оценить. Под светящимся матовым потолком на немереной высоте колыхался в потоках воздуха трехцветный скрученный вензель, красно-желто-зеленое произведение искусства, что-то вроде пластиковой колбасы. Белая мебель, столы, стулья, кресла в незаполненном пространстве производили впечатление кукольных (Жанна не забывала щелкать камерой), и направлявшийся к ним мужчина в твидовом вальяжном костюме, с элегантно седеющими висками, показался в первый момент миниатюрным.