Пауло Коэльо - Алеф

От удара стражника я складываюсь пополам и долго не могу вдохнуть, но не отрываю взгляда от телеги. Она уже так далеко, что мне ее не догнать.

Явыталкиваю Хиляль за магическую дверь. Мы снова в поезде.

– Мне было плохо видно, – говорит она. – Там была беснующаяся толпа, а еще человек в капюшоне. Наверное, это был ты, но я не уверена.

– Это не важно.

– Ты получил ответ на свой вопрос?

Я хочу ответить: «Да, теперь я знаю, куда ведет мой путь», – но ком в горле не дает мне говорить.

– Ты ведь не бросишь меня одну в этом городе, правда?

Я обнимаю ее за плечи.

– Ну конечно нет.

Вотеле нас ждет Яо с билетом в Москву для Хиляль. Мы полетим в одном самолете, хоть и разными классами. Издателей на встречу с Путиным не допустят, но меня будет сопровождать знакомый журналист, у которого есть на это разрешение.

Когда самолет приземляется, мы с Хиляль покидаем его через разные выходы. Меня отводят в особое помещение, где уже ждут журналист и два сотрудника президентской администрации. Я прошу разрешить мне выйти в зал прилетов, чтобы кое с кем попрощаться. Человек из администрации говорит, что на это нет времени, однако журналист возражает, что встреча начнется не раньше пяти, а сейчас только два. И даже если президент собирается принять меня в своей загородной резиденции, куда он обычно перебирается в это время года, мы доедем туда за пятьдесят минут.

– В конце концов, спецтранспорт с сиренами существует как раз для таких случаев, – замечает он с долей сарказма.

Мы отправляемся в зал прилетов. По дороге я останавливаюсь у цветочного ларька и покупаю дюжину роз. Зал прилетов набит людьми, встречающими своих друзей и родственников.

– Кто-нибудь говорит по-английски? – бросаю я клич.

Народ с опаской косится на трех здоровенных парней у меня за спиной.

– Так говорит кто-нибудь по-английски?

Поднимается несколько рук. Я указываю им на розы.

– Скоро здесь появится девушка, которую я очень люблю. Мне нужны одиннадцать добровольцев, чтобы вручить ей цветы.

Добровольцы немедленно находятся, и я выстраиваю их в очередь. Вошедшая в зал Хиляль, увидев меня, улыбается и направляется в нашу сторону. Один за другим мои добровольцы дарят ей розы. Она смущенно и счастливо улыбается. Когда очередь доходит до меня, я вручаю девушке свой цветок и прижимаю ее к своей груди.

– Это признание в любви? – спрашивает Хиляль, пытаясь справиться с волнением.

– Да. Моя любовь к тебе подобна реке. Но сейчас настало время прощаться.

– Прощаться? – улыбается она. – Ну уж нет, тебе так просто от меня не отделаться!

Один из сотрудников администрации что-то говорит по-русски. Журналист смеется. Я спрашиваю, что его так позабавило, и Хиляль переводит:

– Они говорят, что это самая романтическая сцена из тех, что им приходилось видеть в этом аэропорту.

День Святого Георгия, 2010

Мы с Хиляль встретились вновь в сентябре 2006 года, когда я пригласил ее принять участие в конференции в австрийском Мелкском монастыре. Оттуда мы проехали до Барселоны, а затем до Памплоны и Бургоса. В одном из этих городов она призналась мне, что оставила консерваторию и забросила скрипку. Я пытался убедить ее пересмотреть свое решение, но что-то подсказывало мне, что она тоже вновь обрела свое царство и я не должен мешать ей им управлять.

В то время, когда я писал эту книгу, Хиляль прислала мне по электронной почте два письма, в которых призналась, что мечтает, что я когда-нибудь напишу обо всем, что случилось между нами. Я попросил ее проявить терпение и сообщил ей о своей работе только когда закончил ее. Узнав наконец, о чем моя новая книга, она нисколько не удивилась. Я до сих пор не уверен, правильно ли полагал, что если не воспользуюсь возможностью с Хиляль, у меня будут еще три попытки (ведь в тот день казнили восемь девушек, а я встретил лишь пять из них). И еще я не уверен, что узнаю когда-нибудь имя одной из восьми, той, которая воистину любила меня.

Я больше не работаю с Леной, Юрием Смирновым и издательством «София», однако хочу поблагодарить их всех за уникальный опыт путешествия через всю Россию.

Молитва о прощении, которую произнесла Хиляль в Новосибирске, была до этого уже известна многим людям. Там, где упоминал о ней в этой книге, я имел в виду дух маленького мальчика по имени Андре Луис.

И в заключение бы предостеречь читателей от соблазна повторить мой опыт с огненным кольцом. Как я уже говорил ранее, любое обращение к прошлому без соответствующей подготовки может привести к драматическим и даже катастрофическим последствиям.