Дороти Л. Сэйерс Array - Человек, рожденный на Царство. Статьи и эссе

Пилат. Нет ничего удивительного в том, что он утверждает приговор. Представьте себе, к примеру, британского чиновника в Кении. Туземцам охотно разрешают применять свой закон, если он не противоречит нашему (приговор беглому рабу чиновник не подтвердит, так как мы не признаем рабства). Если в разбирательстве что‑то неясно, Пилат может открыть дело заново. Поэтому (ведь обстоятельства — особые) надо сказать, что Иисус виновен еще и в подстрекательстве.

Пилат ничего против Него не имеет, он бы охотно Его отпустил. Ему вообще противны эти еврейские дрязги, а Клавдия расстроится. Однако слова о подстрекательстве ставят его в тупик. У него уже были неприятности из‑за евреев, нельзя снова искушать кесаря. Однако ему очень важно, чтобы не подумали, что он просто взял — и подписал. Что ж, не так уж трудно поинтересоваться, все ли по закону.

Клавдия. Реакции у нее чисто женские: 1) она искренне жалеет знакомого и очень приятного человека; 2) вообще знает, что закон или не закон, а хороших людей казнить нельзя; 3) терпеть не может и варваров, и бюрократию; 4) ревностно блюдет интересы мужа. При страшном имени кесаря она сдается, а ночью видит сон и пишет отчаянную записку. Какой был этот сон, мы узнаем в пьесе о Распятии.

Сцена I

Иерусалим.

Е в а н г е л и с т. В первый день опресноков, когда за–калают пасхального агнца, Иисус послал Петра и Иоанна, сказав им:"Идите в город. Там вы встретите человека с кувшином воды. Войдите с ним в дом и скажите хозяину:"Учитель спрашивает, где горница, в которой Он будет есть Пасху с учениками". Хозяин покажет вам большую комнату наверху. Там все приготовьте". И они пошли, и все было так, как Он сказал, и они приготовили Пасху.

П е т р. Вроде бы все. Что там у тебя, Иоанн?

И о а н н. Горькие травы.

П е т р. Положи здесь, у Него под рукой. Что там у Женшин?

И о а н н. Все готово. Как только придут, можем есть.

П е т р. Надеюсь, не запоздают.

И о а н н. Иуда и Филипп идут по лестнице… Иуда, еще кто‑нибудь пришел?

И у д а. Андрей, Иаков и Фома должны были выйти вслед за нами. Как, вышли, Филипп?

Ф и л и п п. Да. Учитель сказал идти по двое, по трое, осторожности ради.

И о а н н. Хорошо. А то хозяин волнуется. Нет, не обижает, но побаивается нас, что ли.

П е т р. Наслушался сплетен.

И у д а. В конце концов, он прав.

И о а н н. Все спрашивает, мы будем весь праздник или только сегодня. Ты, часом, не знаешь?

И у д а. Не удостоили сообщить. Марфа спросила, вернемся ли мы на ночь в Вифанию. Пришлось сказать, что не знаю.

И о а н н. Спросим Учителя, когда придет… Вон еще кто‑то.

И у д а. Наверное, твой брат. Нет, другой Иаков.

П е т р. И другой Иуда. А что с моим братом, Андреем и Фомой?

Иуда–Фаддей. Мы их обогнали. У Фомы волдырь на пятке.

И о а н н. Бедный! Всегда с ним что‑то случается! Когда воссядет на престоле, подушка будет в буграх. Ах ты, я волнуюсь и спать хочу! Как будто жду чего‑то ужасного и боюсь проспать. Так бывает в день рождения, перед гостями.

П е т р (практично). Устал ты за день.

И у д а. А что, по–твоему, случится?

И о а н н. Не знаю. Учитель так странно говорит, что я не удивлюсь, если придет Царство.

И у д а. Очень интересно.

П е т р. А, вот они! Как пятка?

И а к о в. Марфа прислала еще опресноков. Смотри, какие! Прямо из печи. Хрустят.

П е т р. Верно. Заходи, Андрей, заходи!

И а к о в. Нафанаил и Симон Кананит входят в калитку.

И о а н н. Значит, все, кроме Матфея.

Фо м а. Он с Учителем. Ну, я сяду. Нога болит.

И а к о в. Вон туда. Здесь — Иоанн.

Фо м а (обижен). Прости. Сяду пониже. Надеюсь, никто не возражает?

И о а н н. Ой, Фома! Мне все равно, где сидеть.

П е т р. Опять эти споры!

М а т ф е й (входит). Споры? Ну и люди вы, честное слово! Собираемся праздновать Пасху, мы с Учителем идем, радуемся, смотрим на луну, Он мне такую хорошую историю рассказывает, про доброго самарянина -а вошли сюда, и пожалуйста!

Спорят.

Перестаньте, вон — Учитель. Иисус. Мир вам, дети.

У ч е н и к и. И Тебе.

П е т р. Все готово. Лежанка для Тебя — во главе стола… Подушка удобно лежит?

И и с у с. Спасибо, Петр. Удобно.

П е т р. Кто будет рядом с Тобой?

Ф и л и п п. Учитель, можно дальше будем мы с Нафанаилом?

И и с у с. Конечно, Филипп. Петр, а ты — справа от Иоанна, хорошо?

П е т р. Ну, как же! Иаков, ты — сюда, между мной и Андреем… Симон… Фома, другой Иуда… другой Иаков… У Матфея место есть?

М а т ф е й. Есть, рядом с Нафанаилом. Спасибо, тут очень удобно.