Рауль Мир–Хайдаров - Маржанбулак — жемчужный родник

После соревнований, слегка припудрив ссадины и кровоподтеки на лице, он, впервые пользуясь жетоном, в разгар вечера пришел на танцплощадку. Разговоры на танцах были только о трех раундах, которые безнадежно проиграл непобедимый, казалось, Халиулин. На первый же «белый танец» Фалина пригласила Тамара. Она вновь, как когда-то, коснулась горячей ладошкой ссадины на щеке и спросила: «Больно?»

С этого вечера они стали встречаться каждый день. Жили рядом: пять минут хода от общежития до ее дома с высоким, в четыре ступени, крыльцом. В дни тренировок она часто приходила к окончанию и дожидалась его в маленьком скверике во дворе техникума.

К весне, оканчивая техникум, Фалин уже знал, что получит направление в Чимкент. С Тамарой они, казалось, обговорили все: за год, пока она окончит школу, Фалин должен постараться получить квартиру или снять комнату. В Чимкенте решили сыграть маленькую свадьбу, там же она собиралась поступать в педагогический институт. Все было решено, предстоял лишь год разлуки.

Провожали Фалина в Чимкент шумно, пришли товарищи по команде, сокурсники, Тамара с подружкой, верные болельщики. Проводами заправлял Халиулин, с которым Саша в последние месяцы как-то сблизился, может, оттого, что Карим стал ухаживать за Эллочкой Богдановой, подружкой Тамары, и они повсюду бывали вместе. Когда объявили, что до отхода поезда осталось пять минут, у Тамары повлажнели глаза, она сказала:

— Сашенька, милый, целый год — это так долго…

В Чимкенте он попал на строительство завода фосфорных солей, стройку важную, и ему сразу выделили отдельную комнату, а будь он женат, наверное, предоставили бы и квартиру, организация оказалась солидной. Работа отнимала у него много времени, о боксе и думать не приходилось, хотя, чтобы получить желанный значок «Мастер спорта», столь популярный в те годы, нужно было выиграть лишь еще одно крупное соревнование.

По вечерам он усиленно готовился в институт, хотел сделать сюрприз Тамаре — уже в этом году поступить на заочное или вечернее отделение местного политехнического.

Она писала ему часто, расспрашивала о городе, где им предстояло жить, радовалась, что с квартирой проблем не будет, радовалась его премиальным, советовала ему без нее для квартиры ничего не покупать, в общем, дело шло к свадьбе, и оставалось подготовить к этому факту родителей.

Незадолго до октябрьских праздников Тамара прислала восторженное письмо. Сообщала, что у них уже зима, залили каток, а в этом году очень модно парное катание, и у нее с Каримом, на зависть всем, получается лучше всех — они такое выделывают на катке, что посмотреть на них по вечерам собирается публика, и городская газета рядом с этюдом о зиме даже поместила их снимок. Писала о том, что сшила красивый костюм для спортивных танцев. Фалина не настораживало, что Тамара часто бывает с Каримом, и что в письмах совсем не упоминалась Эллочка. Но перед самым Новым годом, когда целую неделю не было долгожданного письма, он получил растерянное послание от Богдановой. Эллочка сообщала, что Карим проводит время с Тамарой не только на катке, а появляется с ней повсюду: в кино, на танцах, на вечеринках, и, похоже, отношения их больше чем приятельские. Она предупреждала — если он не хочет потерять Тамару, пусть бросит все и срочно приезжает.

Новый год был на носу, с начальством о недельном отпуске он договорился давно, и Фалин, не мешкая, выехал. Заснеженный город встретил его предновогодней суетой. Без труда ему удалось устроиться в гостинице, номер оказался просторным, с телефоном, и Фалин подумал, что завтра пригласит в гости Тамару, друзей. Обзвонив старых знакомых, он узнал, что новогодний вечер сегодня встречают у Халиулина.

При появлении Фалина шумное новогоднее веселье моментально стихло, как это бывает почти всегда, если появляется нежданный и нежеланный гость. Приятели Карима уже начали нехорошо переглядываться, когда Халиулин, чтобы разрядить обстановку, объявил, что приглашает всех на улицу — салютовать Новому году ракетами.

— Цветными? — спросили девушки.

Карим кивнул головой и, показывая на полную коробку гильз, сказал, что стрелять может каждый, кто пожелает. Забава всех взбудоражила, тут же бросились одеваться, а самые нетерпеливые вместе с Каримом поспешили на улицу даже без пальто. На какое-то время Фалин с Тамарой остались в комнате одни.

— Тома, милая, уйдем отсюда, прошу тебя,— Фалин держал в своих ладонях ее руки.