Виталий Кривенко - Экипаж машины боевой

– Да Хасан, я прекрасно понимаю твое беспокойство. Дай котелок, я хлебну чаю и пойду, куда недавно собирался, – я взял у Хасана из рук котелок.

Допив чай в котелке, я поднял автомат, проверил патроны в магазинах и, повесив автомат на плечо, направился в сторону дукана.

Зайдя в глубь кишлака, я заметил на окраине маленькую мечеть, она стояла на бугре, и хорошо была заметна. Мне никогда не приходилось бывать внутри подобных заведений, я не был ни в мусульманских мечетях, ни в христианских церквях, ни в каких либо еще религиозных заведениях, и мне очень захотелось заглянуть внутрь этой мечети. Немного постояв и подумав, я направился к ней.

Мечеть была не больше обычного дувала. Единственное, что отличало ее от дувала, так это сделанная куполом крыша с торчащим из нее полумесяцем и арочный вход, расписанный замысловатыми восточными узорами и надписями на арабском языке.

Подойдя поближе, я остановился в раздумье, рядом с мечетью никого не было видно. Эту мечетьку, конечно же, не сравнить с большой мечетью в Герате. Мечеть в Герате – это действительно мечеть в полном смысле этого слова, находясь рядом с ней, поистине ощущаешь красоту и величие этого сооружения.

Я хоть и относился скептически ко всякого рода вероисповеданиям, но все же при виде божьей обители у меня где-то глубоко в душе появлялась какая-то непонятная тревога: что ни говори, а ведь не безгрешен. К тому же мы находились в таком месте, где в любой момент можно загреметь на тот свет, а когда тебе смерть постоянно дышит в затылок, мысли про жизнь загробную иногда будоражат сознание. Не знаю, кто как, а у меня лично рука бы не поднялась разрушить мечеть или церковь. Я придерживался мысли «нельзя опровергать то, о существовании чего, ты не знаешь», а я не знал, есть бог или его нет, и поэтому однозначные выводы на сей счет делать не торопился, но и серьезно о подобных вещах я тоже как-то не задумывался. А ко всякого рода священнослужителям я относился сугубо отрицательно, я им просто не верил, они прежде всего люди, а людям свойственно врать.

Немного постояв у входа в мечеть, я, было, уже решился войти вовнутрь, как вдруг услышал рядом голос, прозвучал он не громко, но довольно таки твердо:

– Шурави, не оскверняй святое место своим присутствием.

Я вздрогнул, и резко развернувшись вскинул автомат, в одно мгновение сняв его с предохранителя. Метрах в пяти от меня, на углу мечети стоял какой-то старик. Солнце, заходящее за макушки гор, слепило мне глаза, и я толком не мог разглядеть этого деда. «Откуда он взялся? Ведь никого рядом не было» – подумал я, отходя немного в сторону, при этом не отводя дуло автомата от его фигуры. Отойдя от слепящего глаза солнца, я стал разглядывать старика, держа его на прицеле. Это был сухой, древний старикан с седою бородой и морщинистым лицом, одет он был в длинный халат, из-под которого торчали черные сапоги с загнутыми вверх острыми носами, в руке он теребил бусы, так называемые четки. Судя по виду, это, скорее всего, был местный мулла. Я молча смотрел на него, держа автомат наготове, а старик, между тем, молча смотрел на меня. На его лице не было никаких эмоций, будто б у меня в руках был не автомат, а черенок от лопаты, а я был не обдолбленный советский солдат, у которого «каша» в голове, а обычный милый юноша в военной форме. Никакого страха при виде наведенного на него дула автомата этот старик не испытывал. Его тусклый взгляд не выражал ничего, и походил этот старик на безжизненную мумию, лишь рука, теребящая четки, выдавала в его фигуре что-то живое.

Со стороны этот дедок выглядел как-то нереально, от него веяло непонятной, наводящей легкую тревогу таинственностью. А может это мне, с мозгами затуманенными кайфом, все вокруг казалось таким неестественным и неправдоподобным. Возникло такое ощущение, будто в этом мире уже ничего не существует, только лишь я с автоматом, и этот загадочный мулла возле маленькой мечети, расположенной на фоне бескрайних и могучих афганских гор.

– Чем это я оскверняю это место? – нарушил я молчание.

– У тебя оружие, и руки в крови, – спокойно ответил он.

Я машинально взглянул на свои руки, не сразу поняв смысл сказанного.

– Да не понимай все так буквально, глупый человек, – сказал старик, с еле заметной усмешкой в голосе.

Говорил он на русском довольно-таки сносно и грамотно, хотя и с хорошо заметным восточным акцентом. Хорошо говорить на русском, вообще-то, не свойственно старцам отдаленных кишлаков Афганистана. Даже в наших азиатских республиках не все старики из аулов так хорошо владеют русским, как этот духовский мулла.