Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Склифе

— Везет же людям! — откровенно позавидовала она. — Уходят куда-то!

— Оль, ты чего? — удивился Данилов. — Какое такое везение?

— Обыкновенное! Когда жизнь кипит, бурлит, когда в ней все меняется и она не похожа на заросший ряской пруд! — судя по серьезному выражению Ольгиного лица, она не издевалась, а говорила то, что думала. — Когда нет этой проклятой рутины!

— Частые перемены – это, знаешь ли, не всегда хорошо, — вздохнул Данилов. — А кое-кто считает, что это просто ужасно!

— Ни слова о жене, домашних проблемах и совместных планах на будущее! — предостерегла Ольга. — Мы с тобой всего лишь весело проводим время, не более того. Что же касается рутины, то меня она просто убивает… Из года в год ходить в одно и то же отделение, работать бок о бок с одними и теми же людьми. Они еще не раскрыли рта, но я уже знаю, что они сейчас скажут. Такое впечатление, что жизнь остановилась. А потом она внезапно закончится…

— Кто ж тебе мешает поменять работу?

— Менталитет. — Ольга взяла Данилова под руку. — Боязнь потерять то, что имею…

— Что именно?

— Ну, определенное положение, статус… На новом месте придется лепить свой авторитет с нуля. Доказывать коллегам, что я не глупее их, строить сестер… Сразу начинаешь сомневаться, а стоит ли овчинка выделки? И в результате остаешься на старом месте. Остаешься и думаешь: «Как же все достало!» Лучше, когда кто-то решает за тебя, или просто так складываются обстоятельства. Не остается возможности в последнюю минуту передумать и врубить задний ход. Ах, это же Склиф! А если вдуматься, то чем наше отделение отличается от точно такого же, ну хотя бы, в сто двадцатой больнице? Да ничем! Разве что количество ученых степеней на душу населения там меньше… Чему ты улыбаешься? Считаешь меня идиоткой?

— Нет, просто думаю о том, как все странно складывается. Я не хочу уходить из Склифа, а меня вынуждают. Ты ушла бы, но тебя никто не гонит. Каждому – свое, и у каждого это свое совсем не такое… Прикольно, прикольно все это.

— «Прикольно» – неподходящее слово. От приколов должно становиться весело, а не грустно.

— Так, может, кому-то от этого и весело, — предположил Данилов.

— Кому?

— Кто смотрит на нас со стороны…

— Ой, давай без метафизики и эзотерики, ладно? — попросила Ольга. — А то мы договоримся до того, что у каждого свой путь, который надо пройти до конца, и все такое… Ненавижу! От одной мысли о том, что кто-то может решать за меня, что и как я должна делать, мне становится не по себе!

— Мне тоже, — признался Данилов.

— Приятно встретить единомышленника! — рассмеялась Ольга.

Примерно в двадцати метрах от ворот Склифа Ольга остановилась и сказала:

— Спасибо за компанию, дальше я пойду одна. Надумаешь – заходи в гости, я тебе всегда рада.

— Счастливого дежурства! — ответил Данилов.

— И вам не болеть, — улыбнулась Ольга.

Оглянулась по сторонам, украдкой чмокнула Данилова в щеку и пошла к воротам, на ходу нашаривая в сумке пропуск.

Данилов вспомнил, что его пропуск остался дома. Он не таскал пропуск с собой постоянно, а брал только на дежурства.

«Сейчас буду долго объяснять, что я свой», — обреченно подумал Данилов, но тревога его оказалась напрасной. На воротах стоял знакомый охранник, без вопросов пропустивший Данилова на территорию института.

В ординаторской Данилова встретил заспанный Агейкин.

— Хорошая ночь была, — похвастался он. — С половины первого – ни одной «скорой». Выспался на три дня вперед…

«Значит, мне поспать вообще не удастся», — подумал Данилов.

— За затишьем всегда следует обвал. А за обвалом – затишье. Говорят, тебе выговор дали?

— Дали, — подтвердил Данилов.

— Сволочи! — прочувственно сказал Агейкин. — Мы их лечим, а они на нас жалобы пишут. А начальство жалобам не верит, но нас наказывает. Меня одна дура обвинила в том, что я, пока она лежала в реанимации, спер у нее изо рта золотые коронки! Причем не просто спер, а заменил на металлические! Представляешь?

— Представляю. Выговор дали?

— Дали. Не за коронки, конечно, а за то, что рано перевел ее в отделение. А рано я ее перевел потому, что в реанимации места не было. Вот так… Меня потом вся больница «стоматологом» дразнила. Эх, лучше не вспоминать, сколько раз я незаслуженно получал по ушам…

— Лучше вспоминать, сколько раз не получал.

— Такого не было, — покачал головой Агейкин. — За все получал. И за свои косячки, и за чужие…

— Ладно, хватит ныть. Сдавайся.