София Каждан - Сибирячка

— Извините, Яков Львович, Вы бы мне не смогли уделить мне несколько минут.

— Для такой приятной, молодой девушки у него всегда время найдется, — слегка улыбнувшись, ответил один из незнакомцев.

Оставшись наедине с намеченным ею объектом, в самый ответственный момент, Наталью охватил страх. Все заранее приготовленные фразы в одно мгновение вылетели из головы. Она почувствовала, как сильно забилось сердце в груди, как начали холодеть руки.

— Так о чем Вы со мной хотели поговорить? — неожиданно для Натальи спросил врач.

— Я? — испугано спросила она.

— Что с Вами?

— Я видимо влюбилась, — вырвалось из уст студентки.

— Разве это плохо когда любишь?

Эти сказанные врачом слова сразу отрезвили девушку и она, поняв, что теряет драгоценное время, спросила:

— Яков Львович, где в этом районе поблизости есть какое-нибудь кафе или ресторан? Я очень проголодалась и если сейчас ничего не возьму в рот, то умру от голода.

Врач, посмотрев на ее несчастный вид, и сказал, что поблизости есть кафе, столовая и даже ресторан. Но он не знает, где вкуснее готовят, так как ни разу их не посещал.

— В чем проблема? Эту ошибку можно сейчас же исправить.

— Но я не голоден.

— Зато голодна я.

Ей с большим трудом удалось уговорить мужчину пойти в ресторан. Яков Львович признался, что его мать чудесно готовит, и ему нет необходимости ходить без повода по этим заведениям.

— Пригласите меня к себе в гости. Я тоже хочу вкусно по — домашнему пообедать.

Эта неожиданная просьба застала врача врасплох. Он даже не знал, что ей ответить.

— Пожалуйста, — жалобно глядя ему прямо в глаза, попросила она.

Званый обед был назначен на воскресенье. С самого утра Наташка стала примерять не только свои, но и чужие наряды. Она не знала, что ей одеть, чтобы понравиться его матери.

, Джинсы вроде бы и не прилично. Я же иду не на вечеринку, а знакомиться со своей будущей свекровью. Короткую юбку… Тоже не то. Зачем на показ выставлять свои ноги. Мало, что будущая свекровь может про меня подумать. Надену-ка я лучше платье… А какое? — вслух рассуждала Крошкина.

Решено было надеть брючный финский костюм, который она купила две недели назад в ГУМЕ за 120 рублей, простояв в огромной очереди. Наталья нанесла румянец на щеки, подкрасила свои ресницы черной тушью и, надев черный брючный костюм, посмотрела не себя в зеркало.

— С богом — сказала она себе чуть слышно.

Циля Абрамовна оказалась на удивление очень приятной и разговорчивой женщиной. На вид, ей можно было дать, лет пятьдесят пять. Она была небольшого роста, приятной полноты. Мать Якова стала рассказывать, как приехала в Москву учиться в мединститут из небольшого белорусского местечка. Вышла замуж, еще до войны за студента. Два года назад как умер её муж, но ей все кажется, что он вот-вот должен придти с работы. Затем она свой рассказ перевела на сына. Из ее рассказа Наталья узнала, что Яков совершенно не хотел быть врачом, но родители его убедили в том, что врач-это очень благородная и нужная профессия. И он под их сильным натиском сдался. Женщина также рассказала, что когда их сыну было, двадцать пять лет, его друг-одноклассник купил мотоцикл «ЯВУ» и они решили с ветерком прокатиться по Москве:

— Одноклассник погиб сразу, — с горечью в голосе произнесла она, — а Яшке с большим трудом удалось сохранить ногу. Она постоянно болит и поэтому он вынужден ходить с палкой. После этого несчастья наш сын очень изменился. Перестал ходить на танцы, в рестораны. Сколько я с мужем не пытались познакомить его с еврейской девушкой, все безрезультатно.

— Извините, Циля Абрамовна, Вы хотите, чтобы ваша невестка обязательно была еврейкой?

— Я хочу, чтобы моя будущая невестка любила и уважала моего сына, а национальность для меня роли ни какой не играет.

Через неделю Крошкина снова пришла в гости, но Якова Львовича дома не оказалось, он был на дежурстве. Дождавшись его, Наталья стала собираться в общагу и попросила врача, чтобы он проводил ее до остановки.

Выйдя из подъезда, студентка взяла объект своих страстей под руку.

На улице стояла замечательная зимняя погода. Был небольшой мороз и шел снег, который, кружась в воздухе, медленно падал. Все прохожие куда-то спешили. Только одной Наташке не было куда спешить. В общагу ей совершенно идти не хотелось, как и расставаться с Яковом Львовичем. Незаметно они добрели до остановки. Подошел троллейбус, и студентка, поцеловав его в щеку, сказала: