Наталия Слюсарева - Мой отец генерал (сборник)

На территории Кореи в специальном лагере держали военнопленных американцев, было их около тысячи. Условия у них были приличные. Их хорошо кормили, даже по желанию изменяли меню. Они свободно переписывались со своими родными, все, как один, с нетерпением ждали перемирия. На первых допросах рассказывали невероятные истории. Как выяснилось, ЦРУ обучало летчиков, направлявшихся в Корею, как вести себя в плену, а именно им предлагалось придумать невероятную историю, чтобы ввести в заблуждение контрразведку. Я помню такие допросы по поводу вымышленных посадочных площадок на территории Монголии. Все это делалось для того, чтобы внести нервозность в отношения между Китаем, Кореей и МНР.

Как-то на рассвете над аэродромом появился двухмоторный бомбардировщик Б-26. Заметив, что в воздухе патрулируют наши истребители, он повернул обратно и стал уходить на предельной скорости. Его догнали, атаковали и сбили. Бомбардировщик упал на берегу Желтого моря. На следующий день, примерно к 12 часам дня, появился другой разведчик Б-26. Его подожгли с первой же атаки. Мы слегка испугались, так как горящий самолет начал планировать на группу наших Миг-15, стоящих скученно на границе аэродрома. В итоге гоминьдановский пилот сел на фюзеляж в метрах трехстах от аэродрома. Экипаж в составе трех человек был схвачен. На допросе пленные показали, что базируются в составе двух бомбардировочных полков на острове Тайвань, настроение у солдат и офицеров неважное.

В темную майскую ночь были зафиксированы две воздушные цели, идущие курсом на Шанхай. В воздух по тревоге подняли восемь ночных истребителей Миг-15. Командир эскадрильи Илья Шинкаренко, сближаясь с самолетом противника, открыл огонь из 37-мм пушки и пулеметов, но сам при этом из-за разности скоростей налез на цель. Быстро сообразив выпустить шасси и закрылки, он уравновесил дистанцию и второй очередью почти в упор расстрелял бомбардировщика, который тут же на глазах, взорвавшись в воздухе, развалился на несколько частей.

В Китае я тоже познакомилась с «цзинбао» (воздушной тревогой). Запомнились одна ночная и одна дневная. Как-то за полночь завыла сирена. Зажегся свет, потом разом погас во всем доме. Нас с Аленой выхватили из постелей и начали спешно одевать в желтые жакетики и зеленые брюки. Отец в темноте наткнулся на фарфоровую вазу – большую, красивую, с белой хризантемой, стоящую на резном столике, – и разбил ее. Откомментировав это событие крепким кавалерийским выражением, пошумев и поссорившись с мамой, он наконец вывел нас на крыльцо. В темноте по пути в бомбоубежище, глядя под ноги, вспоминаю мокрых лягушек, прыгающих по дороге, и нас, перескакивающих через лужи и лягушек. КП – под землей. Спускаемся вниз. В низкой комнате военные за аппаратами связи, телефонами. Один – перед экраном. По зеленому полю радиусом кружит светлый луч. Я замираю рядом. Потом провал. Просыпаюсь уже утром, дома, на своей кровати.

Дневное «цзинбао» застало нас, когда мы с Леной играли во дворе. Мама что-то гладила на веранде. Неожиданно, разом, все китайцы из нашего дома повыскакивали во двор. Сгрудившись, они застрекотали на своем канареечном языке и начали тыкать своими пальцами-палочками куда-то вверх. В воздухе происходило нечто необычайное. Казалось, совсем близко от нашей ограды и довольно низко в небе метались два самолетика, как две осы – кто кого ужалит. Пули дождиком сыпались прямо на нашу клумбу. Быстро выскочив, мама забрала нас домой, не позволив толком ничего рассмотреть. По пугливости, хотя и не хочется в этом признаваться, я шла впереди своей сестренки. Я тотчас полезла под кровать. «Подкровать» – место, куда я обычно попадаю во время грозы и всяких других страшных событий. Мама и Лена продолжали смотреть в окно. Любопытство победило. Справившись со страхом, я присоединилась к ним. В небе появился дымок. Черный дымок от одного падающего самолета. Мне даже показалось, что я слышала крики летчика, его перебранку, наподобие наших семейных, с американским врагом. Китайцы еще не скоро возвратились в дом, долго и по-особому горестно покачивая головами, как их божки. В тот день американский пилот сбил китайского героя. Отец вспоминал, что обучение китайских летчиков летному мастерству – дело трудное. При показе, как обращаться с пулеметом, некоторые из них тотчас выпрыгивали из самолета на парашюте – «подкровать». Несколькими подобными случаями, произошедшими у него на глазах, отец был просто поражен.