Ирина Волчок - Ловушка для примерной девочки

— Значит, так. Слушай.

Впрочем, ничего «такого» в ее рассказе не оказалось. Обещание тайны было шантажом чистой воды. А было так: работала молодая учительница в лицее, написала как-то по заданию директора в газету хвалебную заметочку о спонсоре учебного заведения. Заметочку опубликовали. Ленке понравилось, что ее фамилия в такой солидной газете засветилась. Тогда она написала какую-то статейку уже по своей инициативе. И статейку тоже напечатали, а Ленке позвонили и сказали, что с ней желает побеседовать главный редактор.

— И когда я его увидела… Ох… — тяжело вздохнула Ленка. — Он мне предложил внештатное сотрудничество. Я давай темы искать да писать! А он берет мои опусы и хвалит: перо бойкое, стиль раскованный, тему, дескать, вижу. А я плыву и таю, плыву и таю… И глазками стреляю. А он — хоть бы хны, только о работе, только о работе. Но через месяц меня в штат зачислили. А потом я узнала, что он безнадежно женат. Не только трижды папаша, но и жену свою любит нежно, трепетно и, увы, верно. Так что не заметил он моих глазок… Ну, я, честно говоря, поревела в подушку. Но в профессии решила остаться. Как говорила одна тетка в каком-то совковом фильме: «А потом меня захватила журналистика»… И вообще там классный народ работает. Натах, а ты почему не работаешь?

— Ты уже спрашивала.

— А ты уже не ответила, — обиженно сказала Ленка. — Ты вообще какая-то странная для молодой жены. Дергаешься, скрытничаешь… Что-то не так?

Наташа молчала, ковыряла ложечкой остаток торта, думала, что Ленка все равно не отцепится. Бульдожка. Но она хороший друг. Хоть и язва, зато не болтушка. С ней можно посоветоваться. Сколько можно молчать? Пора услышать другое мнение — не свое и не мужа со свекровью.

Наташа отодвинула от себя тарелку с тортом и решилась:

— Лен, каким тебе Артур казался, когда он в общаге пел, потом за мной вроде как ухаживать начал?

Ленка покусала костяшку указательного пальца, исподлобья коротко поглядывая на подругу. Наташа вспомнила этот жест и поняла: ага, что-то Бульдожку смутило.

— Если честно, до того, как он на тебя посмотрел, у нас с ним наметился взаимный интерес. Я подумала, что ты его у меня из-под носа увела.

— Ох, ты… Извини, я же не знала.

— Перестань. Знаешь, потом стало ясно, что так же подумали все девчонки. Он со всеми хоть чуточку потрепался. И обаял всех. Но вокруг тебя он просто… ну, не знаю! Было похоже, что ты его сразила наповал. Только мы не поняли чем. Я лично подумала, что он над тобой приколоться решил. Извини за прямоту.

Наташе стало обидно.

— Что ж, я такая уж уродина была?

Ленка минуту смотрела на нее, вдруг подхватилась и умчалась в комнату. Вернулась с фотоальбомом, бросила его на стол и стала торопливо листать страницы. Нашла то, что искала, и пододвинула альбом к Наташе:

— Вот! Сама оцени.

Наташа просто случайно попала в этот кадр. Остальные девчонки были нарядные, причесанные, свеженькие. Они сгрудились у накрытого и еще не тронутого стола. Ясно, ждут гостей. А в уголке кадра — кусочек кровати, и на ней — Наташа. Сидит сгорбившись, ноги подобраны, рука на толстой книге. И сама кажется ужасно толстой из-за огромной бесформенной футболки зеленого цвета. Да еще и растрепанная какая-то. Совершенно чужеродная фигура, как чертополох в букете роз…

— Это в тот самый день снято, — сказала Ленка. — Ты, конечно, никакая не уродина, но видок у тебя был!.. Мы потом, когда вы уже пожениться собрались, решили, что он тебя по контрасту и выбрал. Помнишь, как у О. Генри, когда…

— Помню, «Третий ингредиент», — хмуро перебила ее Наташа и захлопнула альбом. — Ты спрашивала, почему я не работаю? Мне некогда, у меня на руках сын Артура. Ему шесть лет. В детский сад не ходит. Ну вот… Причина моего нервного поведения.

Ленка немного порассматривала ее. Потом энергично раздавила окурок среди горы других, сказала:

— С самого выпускного ты никому из нас не позвонила. А сегодня так не хотела о себе рассказывать, так виляла, что я уж думала, погуливает твой муженек. Или еще что похуже… А у тебя вон какая страшная тайна! Ну был женат, ну оставила ему его прежняя сына. Так это его положительно характеризует! Совершенно не понимаю, почему ты это так скрывала.

— Да потому, что Артур сам от меня скрывал. И от вас всех. И сына, и… и вообще, кто он есть. Мы его принимали за какого-нибудь рядового программиста. Больше всего радовались, что не пьет, не курит, квартира своя! О чем еще мечтать? И представь, что я думала, когда он меня после регистрации привез в эти апартаменты…