Мишель Рио - Неверный шаг

— Если захочешь.

— А куда мы приплывем?

— Река течет в море.

— Мы доплывем?

— Это очень далеко.

— Доплывем.

Они поднялись вверх по дороге, на горку. Перед калиткой незнакомец остановился.

— Ты не пойдешь к нам? — спросила Жюли.

— Нет.

— А мне можно прийти к тебе сегодня после обеда?

— Конечно.

И она убежала вприпрыжку.

Жюли открыла калитку и вошла. Незнакомец, сидевший на солнце с книгой в руке, поднялся ей навстречу:

— У меня для тебя кое-что есть.

Он зашел в дом и сейчас же вышел назад, держа в руках маленький лук, стрелы и мишень, которые сам смастерил. Лук был вырезан из упругой ветки орешника, неоструганной — чтобы не дать дереву скоро высохнуть и потерять гибкость. Он был натянут крепкой нейлоновой нитью, оставшейся от упаковки сделанных в поселке покупок. Рукоять обмотана посередине защитным слоем клейкой ленты. К луку пять стрел — тонких прямых тросточек, прекрасно уравновешенных, очищенных от коры и гладко ошкуренных, концы которых, слегка затупленные — чтобы избежать случайного ранения и, вместе с тем, позволить им удержаться в мишени — утяжелены ободками железной проволоки. Картонное оперение ориентировано по канавке, защеплено в сердцевине каждой стрелы и прикручено с обеих сторон двумя тугими проволочными обвязками. Большая картонная коробка из-под раскладушки служила мишенью; на ней начерчено семь концентрических кругов. Область меньшего, внутреннего, — полностью заштрихована. Жюли взяла в руки лук и стрелы и внимательно осмотрела.

— Спасибо, — сказала она. — Отличная штука. Ты мне покажешь, как из него стрелять?

Незнакомец отнес мишень к стене дома. Взял лук и стрелу — они показались совсем крохотными в его руках, однако он управлялся с ними с изумительной ловкостью.

— Ты правша или левша? — спросил он.

— А что это значит?

— Какой рукой тебе удобнее что-нибудь делать — этой или той?

— Этой, — сказала Жюли, помахав правой рукой.

— Хорошо. Тогда ты должна взять лук другой рукой, той, которая умеет все делать хуже, — поставь ее вот сюда, на рукоять. Держишь лук крепко, но слишком сильно не сжимаешь. Оружие — как дикий зверь. Сожмешь его слишком сильно — задушишь. Будешь сжимать слабо — он убежит. Кладешь стрелу на большой палец, а указательным придерживаешь ее, вот так. Потом другой, более ловкой рукой вставляешь тетиву лука в канавку. Сгибаешь немного указательный палец и зажимаешь оперенный кончик стрелы между ним и большим пальцем. Оттягиваешь стрелу вместе с тетивой, а другой рукой отводишь лук, пока рука не выпрямится до упора. Подносишь стрелу к глазу — с той стороны, где находится твоя сильная рука, — и целишься. На таком коротком расстоянии ты можешь целиться точно в центр мишени — стрела полетит прямо. Если отойдешь подальше, нужно будет целиться немного выше того места, куда ты хочешь попасть, потому что стрела пролетит больше и начнет опускаться. Когда стрела смотрит точно в цель, ты убираешь указательный палец, который придерживал ее, — так, чтобы она могла свободно скользить по большому пальцу. И спускаешь тетиву.

Незнакомец выпустил стрелу. Она вошла в самую середину мишени. Жюли закричала, прыгая вокруг него:

— Ура! Дай мне! Дай мне!

Он принес из дома шелковый платок и обвязал им несколько раз левое предплечье девочки, так чтобы тетива, возвращаясь, не могла его оцарапать. Жюли взяла лук и стрелу — как он ей показывал, стараясь повторить все как можно точнее. Он слегка подправил ее стойку. Девочка выстрелила. Стрела ударилась о стену дома, далеко от коробки, но не раскололась — благодаря тяжелому наконечнику, обмотанному проволокой. Она стреляла раз за разом, снова и снова. Она быстро научилась правильно держать лук, однако прицел ей никак не давался. Незнакомец указывал ей на ошибки, подбадривал. Наконец она сумела попасть в коробку. Стрела воткнулась в самый последний круг. Жюли издала торжествующий вопль.

— Очень хорошо, — сказал незнакомец. — Но он только ранен. Чтобы его убить, нужно попасть ему в черный глазок посередине или во второй круг.

— Почему ты так говоришь? Это же простая коробка.

— Пусть это будет твой враг. Понарошку.

— Мне больше нравится, чтобы это была просто картонная коробка.

Минуту он смотрел на нее, ничего не говоря.

— Ладно, будь по-твоему, — сказал он. — Это просто картонная коробка. Ты можешь наделать в ней столько дырок, сколько захочешь. И ей ни капельки не будет больно.