Ваграм Мартиросян - Глупый человек

Кто был автором этих статуй, я не разобрался — в просторной пещере нигде ничего не было указано. Впрочем, одно было точно — стилем он обладал. А стиль заключался в поразительной естественности — человеческие фигуры были в натуральную величину, лица — будто живые, только какие-то испуганные, одежда сработана во всех деталях, вплоть до пуговиц. Мне показалось, что это восковые фигуры, но, дотронувшись до них украдкой, я понял, что они из камня. Несмотря на то что двери были открыты настежь и из зала ожидания любой мог войти, я долгое время оставался один, пока не появилась девушка. Она была не из робких, не прошло и нескольких минут, как она подошла ко мне и сказала, что некоторые лица здесь ей знакомы.

— Кажется, по телеку видела, в «Дежурной части».

— Тут что — изображены одни преступники?

— Да нет, может, это те, которые «вышли из дому и не вернулись», их обычно под конец объявляют.

— Какие-то лица и мне вроде знакомы, только не знаю откуда. А «Дежурную часть» я не смотрю.

— Кстати, ваше лицо мне тоже знакомо.

— Только не говорите, что видели меня в «Дежурной части», пусть даже в объявлениях. Но что правда, то правда: я тоже вышел из дому и не вернулись.

Я заметил это «не вернулись», но исправлять не стал. Ну, ляпнул и ляпнул.

— Да нет же, какая там «Дежурная часть»! Ой! Поняла. Точно… Как же это я сразу не узнала? Вы меня, наверное, не вспомните, но мы встречались. Я была студенткой, мы как-то пришли к вам с подружками, чтобы вы ответили на нашу анкету. Другие ничего, отвечали, а то и клеились, а вы сухо так сказали, что если мы и впредь будем составлять такие бессмысленные вопросы, то нам лучше подыскать себе другую профессию. Девчонки обиделись, а мне вот понравилось, как вы себя повели.

Я смутно припомнил нечто подобное. Приятно встретить в таком месте человека, который тебя знает, да к тому же еще и хвалит. Я пригляделся к ней повнимательней. Лет, наверное, двадцать пять — двадцать шесть. Джинсы и тонкий малиновый свитер с закрытым воротом. Издали она казалась ниже (наверное, из-за широких плеч), но на самом деле была высокой и у нее были широкие скулы. Широко посаженые глаза горели. На цыганку похожа… ну, скажем, на Кармен.

Не знаю, принято ли или, точнее, позволительно ли было обращаться с таким вопросом, но я не выдержал:

— Что вас сюда привело?

— А вас?

Я был почти уверен в таком ответе. Вернее, в том, что она ответит вопросом на вопрос. Большинство девушек так и поступают, даже в ее возрасте. Я перекрестился:

— Проходил мимо, вот и зашел.

Она так расхохоталась, что даже каменные изваяния и те, небось, дрогнули.

— Вы что, за дурочку меня принимаете?

— А что, не могло такого быть? Чтобы попасть сюда, надо, наверное, «иметь веру с горчичное зернышко»… — сказал я, хотя сам не люблю, когда по поводу и без повода цитируют Библию.

— Да если у тебя «вера с горчичное зернышко»… к чему сюда добираться? — ответила она.

Ты погляди-ка, соображает…

Я предложил ей пойти посидеть в зале ожидания.

— Такое впечатление, что эти изваяния так и пялятся на тебя.

Кроме того, я устал стоять, но признаваться в этом почему-то не хотелось, видимо, чтобы она не приписала это моему возрасту, я ведь был старше ее лет этак на пятнадцать.

— Да ну, какая разница — там народ будет пялиться.

— А мы подальше сядем.

Зал ожидания был пещерой поменьше. На высеченных в стенах скамьях сидели по двое, по трое, а на одной так и вовсе человек шесть-семь. Мы расположились на скамье почти напротив входа в выставочный зал, так что перед нами никого не было. Зато были там две огромные стеклянные витрины в человеческий рост, в которых вывесили какие-то иллюстрированные странички, напоминающие стенгазету — с огромными заголовками и крупным шрифтом, впрочем, с нашего места его все равно было не разобрать. Время от времени к витринам подходили люди, читали что-то и отходили.

— Тебя тоже преследовали? — спросил я, переходя на «ты» — ее тон располагал к этому.

Поначалу она меня не поняла, потом помотала головой.

— Ну, а вас, как я поняла, преследовали?

— Я сюда несколько месяцев добирался, чуть ли не год.

— Как это вы умудрились? Да сюда, какой дорогой ни добирайся, от силы два дня пути.

— Я начал шагать с улицы Демирчяна. Потом с Баграмяна свернул на Орбели, потом вышел на Киевян, по Алабяна до Физинститута… Потом по Аштаракскому шоссе…

— Я тоже вышла из Еревана по Аштаракскому шоссе, ясное дело — пешком… Но начала свой путь с третьего участка.