Марк Леви - Странное путешествие мистера Долдри

— Может, не этот, но очень на него похожий. Я видела его в своих кошмарах, он стоял на маленькой улице, в конце которой была лестница, спускавшаяся в нижнюю часть города.

— Я бы с радостью пошел дальше, чтобы убедиться, но лучше подождать до завтра. Впереди темно хоть глаз выколи, а это очень опасно.

— А еще я слышала шаги: нас кто-то преследовал, — продолжала Алиса, не обращая на него внимания и думая о своем.

— Нас? С вами кто-то был?

— Не знаю, я видела только руку. Она тянула меня за собой, мы убегали в страхе. Пойдемте отсюда, Долдри, мне как-то не по себе.

Долдри подхватил Алису под руку и поспешно вывел ее на широкий проспект. Мимо ехал трамвай. Долдри замахал руками водителю, и тот затормозил. Он помог Алисе подняться на заднюю подножку и усадил ее. В вагоне девушка пришла в себя. Пассажиры вяло переговаривались, пожилой господин в костюме читал газету, три молодых человека что-то тихонько напевали. Водитель потянул за рычаг, и вагон тронулся. Трамвай ехал к отелю. Алиса сидела молча, глядя в спину водителя за синим стеклом, отделявшим его от пассажиров. Показался «Пера Палас». Долдри тронул Алису за плечо, она вздрогнула.

— Приехали, — сказал он. — Пойдемте.

Алиса вышла следом за Долдри. Они пересекли широкий проспект и вошли в отель.

Долдри проводил Алису до дверей номера. Она поблагодарила за прекрасный ужин и извинилась за свое поведение: она сказала, что сама не понимает, что на нее нашло.

— Пережить кошмар наяву очень тяжело, — сумрачно проговорил Долдри. — Хоть вы и упрямитесь, но завтра я все-таки наведу справки в консульстве.

Он пожелал ей спокойной ночи и скрылся у себя в комнате.

Алиса присела на край кровати и легла на спину, спустив ноги на пол. Несколько минут она рассматривала потолок, потом вскочила и подошла к окну. Последние горожане торопились домой, за ними, казалось, тянулся шлейф темноты. Холодный дождь перешел в мелкую вечернюю морось, мостовые улицы Истикляль заблестели. Алиса задернула штору, села за маленький письменный стол и принялась писать.

Антон!

Вчера из Вены я писала Кэрол, но думала о тебе, и письмо в итоге сожгла. Не знаю, стоит ли отправлять это послание, но не все ли равно: мне надо с тобой поговорить. Я в Стамбуле, живу в таком роскошном дворце, которого мы с тобой в жизни не видели. Ты бы ахнул при виде столика красного дерева, на котором я пишу. Помнишь, как мы подростками проходили мимо входов в шикарные отели и швейцаров в ливреях, ты обнимал меня за талию, и мы воображали себя принцем с принцессой, совершающими заграничный визит? Я должна быть в восторге от этого невероятного путешествия, но я скучаю по Лондону и по тебе в Лондоне — тебя мне тоже не хватает. Сколько себя помню, ты был моим лучшим другом, даже если я иногда и задумывалась о сути нашей дружбы.

Не знаю, что я здесь делаю, Антон, не знаю, зачем я уехала. В Вене меня даже одолели сомнения, садиться ли мне в самолет, который еще дальше увозит меня от прежней жизни.

Однако стоило мне попасть в Стамбул, как у меня возникло странное чувство, и оно меня ни на миг не покидает. У меня такое ощущение, будто я уже видела эти улицы, слышала шум города, и самое важное, я узнала запах лакированного дерева, когда недавно ехала в трамвае. Если бы ты был здесь, я бы все тебе рассказала, и мне стало бы легче. Но ты далеко. В глубине души я рада, что ты теперь целиком принадлежишь Кэрол. Она без ума от тебя, а ты, бестолковый, даже не догадываешься. Открой глаза, она отличная девчонка, хоть я и уверена, что буду ревновать, если вы сойдетесь. Знаю, ты решишь, что у меня с головой не в порядке, но что поделаешь, Антон, так я устроена. Я скучаю по родителям. Быть сиротой — это болезнь одиночества, от которой я никак не вылечусь. Я еще напишу тебе завтра или в конце недели. Расскажу, как проходят дни, и, кто знает, если я отправлю это письмо, может, ты мне и ответишь.

Шлю тебе нежные мысли из окна над берегами Босфора, который увижу завтра при свете дня.

Алиса трижды сложила листок и положила в ящик стола. Потом погасила лампу, разделась, легла и стала ждать, когда придет сон.

Чья-то крепкая рука поднимает ее с земли. Она узнает запах жасмина в складках юбки, куда зарылась лицом. По щекам текут слезы, она не может их удержать. Она пытается подавить рыдания, но ей слишком страшно.

Из тьмы возникает свет трамвая. Кто-то тянет ее под козырек подъезда. Притаившись в тени, она видит проезжающий мимо освещенный вагон. Скрежет колес затихает вдали, на улице снова тихо.