Михаил Липскеров - Жаркой ночью в Москве...

Как во городе то было, во Муроме, ой да,
Во селе то было Карачарове, ой да,
В простой крестьянской семье, ой да,
Родился крестьянский сын Илюшенька, ой да!
И всем-то был мальчишка хорош, ой да,
И всем-то был Илюшенька пригож, ой да,
И рос он не по дням и по часам, ой да,
А по секундам и по минутам, ой да, ой да, ой да!
А хуй Илюшеньки – тот вообще рос по милли– и наносекундам, во бля, во бля, во бля!
Знать, богата муромска земля на хуи, ой да,
Ой да, богата на хуи карачаровская, ой да, И к семи годкам, ой да,
Хуй длиной стал до метра, ой да,
А в стоячем положении – до полутора, ой да, ой да, ой да,
А в лежачем положении его никто
и не видывал, во бля, во бля, во бля!
И лежал на печи Илюшенька тридцать лет и три года, ой да,
На спине лежал, ой да,
Хуем вверх лежал, ой да,
И конец его из крыши торчал, ой да,
А когда матушка печь топила, ой да,
Для щей и каши Илюшеньке, ой да, ой да, ой да,
То дым из печи через хуй на волю и выходил, во бля, во бля, во бля!
И вот пришла пора Илюшеньке жениться, ой да,
И стали по свету невесту Илюшеньке поискивать, ой да,
Чтобы хуя его великого не испугалась, ой да,
Да не бежала от страха в земли иноземные, ой да,
А взошла бы на хуй, как на ложе свадебное, ой да,
И семя Илюшеньки в себя приняла, ой да,
Чтобы опал хуина проклятый, ой да,
И встал бы Илюшенька с печи, ой да,
С силой накопленной, немереной, ой да, ой да, ой да!
А то ханы половецкие на Русь пошли, во бля, во бля, во бля!
Первой на хуй взошла Марфа, ой да,
Дочь посадская, пригожая, ой да,
До хуев охочая, ой да,
Шесть раз на Илюшином хуе криком кричала, ой да,
Шесть раз воплем вопила, ой да,
Шесть раз рыком рычала, ой да,
А на седьмой пала с хуя бездыханная, ой да, ой да, ой да,
Без семени Илюшиного, во бля, во бля, во бля!

Второй на зов пришла Анна, ой да,
Дочь княжеска, уродлива, ой да,
Хуями нетронутая, ой да,
Из-за уродства своего охуенного, ой да!
Но Илюшеньке из-под крыши, ой да,
Видеть не можно, ой да,
Кто по хую его шастает, ой да!
И услышав на хуе своем могутном, ой да,
Движение нетерпеливое, вращательное, ой да,
Сделал движение встречное, напористое, ой да,
И слетела Анна с хуя на хуй в неизвестном направлении, ой да, ой да, ой да,
Без семени Илюшиного, во бля, во бля, во бля!
А ханы половецкие все ближе, ой да,
Все настырнее, ой да,
«Алла, алла» кричат, ой да,
«Пиздец, пиздец» вопят, ой да,
«Сдавайся, рус Иван» зовут, ой да,
Землю русскую пожечь, пограбить хотят, ой да, ой да, ой да!
И некому больше на хуй Илюшин слазить, ой да,
Смерти неминучей страшатся, ой да!
Только Машенька, дочь крестьянская, ой да,
Землю русскую спасать решилась, ой да,
На Илюшин хуй взойти решилась, ой да!
Девица милая, ой да,
Девица красная, ой да,
Девица непорочная, ой да,
Добралась до вершины, ой да,
Под небо синее, ой да,
Под облака белые, ой да,
И чтоб девственность свою сберечь, ой да,
Невинность соблюсти, ой да,
Честь девичью до венца с Илюшенькой сохранить, ой да, ой, ой да!
Прихватила хуище губками алыми, ой да,
Куснула зубками своими сахарными, ой да,
Язычком остреньким уздечку потревожила, ой да!
И кончил Илюшенька враз, ой да,
И семя Илюшино накрыло ханов половецких, ой да,
И утопли они в семени с войском своим, во бля, во бля, во бля!
А хуина Илюшин опал, ой да,
И развалил избу на хуй, ой да,
И сыграли свадьбу они с Машенькой, ой да,
И лишил он Машеньку девственности, ой да!
И детки у них пошли, ой да,
Илья Ильич Обломов пошел, ой да,
Владимир Ильич Ленин пошел, ой да,
Леонид Ильич Брежнев пошел, ой да,
До хуя Ильичей пошло, во бля, во бля, во бля!