Михаил Липскеров - Жаркой ночью в Москве...

Так что я ничего не придумываю. Насчет венчания Сергея Бандеровича с двумя женщинами по православному обычаю. То есть в церкви, которую по этим соображениям и воздвиг Сергей Бандерович. А в частности были у нее и другие задачи. Но об этом несколько позже.

Церковь носила название Блаженного Кудеяра, который, судя по исполнению Иосифа Кобзона, был

А потом чувака что-то тюкнуло, а может, после лихих шестисотых наступили стабильные семисотые, и бросил он своих корешей, бросил беспредельничать и ушел в монастырь. Это чистая правда. Кому как не Кобзону знать нравы русских разбойников. Круче его по части этнографии только Розенбаум. Но Розенбаум специализируется на казаках. Он просто проникся до глубины души. Я так и вижу, как казачий подъесаул Лександра Розенбаум в составе Первой Конной в рамках войны с белополяками пускает в расход семью ребе Менделя-Моше Розенбаума. Но не в этом дело.

И этот малый Кудеяр был душевно близок Сергею Бандеровичу. Только девиц-крас у него было две. И не из-под Киева, а из Москвы – Марика и из сибирского поселения Могдогочи – Нинка. Но красивы обе, как я говорил, были до невозможности. Ну, генофонд же! Сколько можно повторять!..

Все, вы меня сбили. О чем я писал?.. Ах да. О церкви Блаженного Кудеяра. Так вот, как этого Кудеяра сделали блаженным. В Москве, в Синоде, ответственность за беатификацию бывшего разбойника на себя никто не взял. Требовали какую-то фигню. Типа, пострадал за веру, творил чудеса, воскрес чудесным образом. В общем, пытались склонить к мракобесию. Сергей Бандерович ничего документально предъявить не мог. Тогда знакомый менеджер наладил его в уральский городок Сраньгосподенск, где располагалась Сраньгосподенская епархия, страдавшая хроническим безденежьем, которую Сергей Бандерович вылечил. В местном краеведческом музее был срочно обнаружен документ, в котором черным по белому было написано, что монах Анпилогий, в девичестве Кудеяр, являлся исповедником Татьяны, дочери последнего русского императора, и был счастливо расстрелян Юровским вместе со всей семьей последнего русского императора. То есть страстотерпец, мать его. А то что при раскопках костей его не нашли, то их растащили местные пионеры для игры в городки.

Ну а дальше все было делом техники. На аукционе «Кристи» были приобретены доверенности членов Священного Синода на голосование по беатификации, изготовленные бывшим художником-авангардистом Изей Момштейном, после крещения вступившим в братство православных хоругвеносцев и прославившимся свидетельством против самого себя на процессе по оскорблению чувств верующих.

И по этим доверенностям в Сраньгосподенске монах Анпилогий был беатифицирован как блаженный Кудеяр. Потому что имена монахов у нас в стране как-то не очень канают, ну разве что Сергий радонежский котируется, и то как тренер Осляби и Пересвета. А вот имена разбойников у каждого русского человека на слуху. И о них слагают песни и былины. Типа «На передней Стенька Разин…», «И Ленин такой молодой…» и так далее.

Так что возведенный храм по праву носил имя Блаженного Кудеяра. А был этот Храм передвижным. Храмом шапито. Его сдавали в аренду православным кодлам для оформления различных церковных мероприятий: тендеров, аукционов, разделов имущества и прочих актов гражданского состояния между вышеупомянутыми православными кодлами. Чтобы по завершению актов отслужить благодарственный молебен от одних и панихиду для других.

В этом-то храме и произошло групповое венчание Сергея Бандеровича с Марикой и Нинкой. Венчал их батюшка Тихон, настоятель храма при Первой психиатрической больнице имени Алексеева. То есть это он считал себя настоятелем. По правде жизни настоятелем там служил отец Александр Церковников, но батюшка Тихон соответствовал своему имени, забот и печалей никому не доставлял, так что по течению лет даже сам зам по лечебной части Аркадий Липович Шмилович при нечастых встречах целовал ему руку и получал благословение. Что приносило странное удовлетворение обоим участникам церемонии. А так как Сергей Бандерович в бывшие советские времена периодически скрывался в Первой психиатрической больнице имени Алексеева от безбожной советской власти и ее карательных органов, то батюшку Тихона по знакомству и отпустили на обряд венчания. В обмен на партию импортных смирительных рубашек для тридцатого отделения с запахом анаши и пропиткой из аминазина. Так что чувак вырубался и кайфовал, не доставляя никому хлопот криками и обильным пусканием слюны.