Владимир Богомолов - Повелительница лабиринтов

Травма ноги еще давала о себе знать, но самое сложное уже было позади. Сейчас он уже не знал, как смог выдержать, не вставая с кровати, девять месяцев подряд. Если бы не совет бывалого полковника, хирурга-травматолога из окружного госпиталя, сознание бы не выдержало, а помутнев, отправило бы наверняка своего хозяина совсем в иную лечебницу, где все время царит веселье, но возврата в реальную жизнь нет. Связанный им тогда по самоучителю, полувер спас его, и как память лежит где-то в шкафу.

С выходом девушки в голубой летной форме, люди оживились, окружив кольцом, замерли.

-Дорогие товарищи. На рейс до Херсона номер 286, есть четыре места после снятой брони. Мое предложение такое. У нас есть женщина из Чернобыля с двумя маленькими детьми: младший грудной шесть месяцев, и старший три года. И еще одна женщина с ребенком двух месяцев от роду. Я предлагаю свободные места предоставить им. Возражения есть?

Толпа вокруг загудела с одобрением. Возражений не было. Женщины с детьми прошли сквозь расступившуюся толпу и направились на посадку в самолет.

Влад оторопело огляделся по сторонам. Только сейчас он заметил, что второстепенный по своему значению, местный аэропорт был непривычно наполнен людьми. В основном это были женщины и дети, словно здесь расквартировали пионерский лагерь с детсадом. Все они были серьезны и чем-то озабочены. Лица и открытые части кожи детей были покрашены зеленкой в пятнышки, словно все внезапно заболели ветрянкой.

Что происходит? Какой Чернобыль? И при чем он здесь, в аеропорту, где самолеты не вылетают за пределы Украины? И тут он вспомнил своего рыжего шефа, который и отправил его в очередную командировку.

- Толик? Привет. Я тут в аеропорту, пытаюсь вылететь в Херсон, но ничего не могу понять, что здесь происходит? Ты не знаешь? Тут говорят о каком-то Чернобыле?

- А ты ничего не знаешь, в самом деле? Никаких командировок! Пулей дуй домой и вывози из Киева жену с детьми! Ночью взорвалась атомная станция. В городе радиация. Никто не знает, чем это все закончится. Спасай Лялю! Спасай детей! Чем дальше увезешь, тем лучше. Хоть в Сибирь! Понял? Действуй.

По голосу шефа, Влад понял, что он не шутит. Он с ним учился на одном факультете. Но сокурсник распределился в Атомную энергетику. Он успел достроить Чернобыльскую и начал Ровенскую АЭС, но поссорившись с руководством, ушел. Ему можно верить, у него остались его друзья, которые дали ему достоверную и правдивую информацию.

Уже потом, когда удалось детей отправить через три дня вначале на Донбасс, потом в Краснодар, а после в Гелинджик (с тюркского - "белая невеста"), он успокоился. Вот только Ляля. Ее не отпустили на работе. Сейчас это смешно, ставить на чашу весов жизнь и работу, но в то момент было указание сверху и увольнение расценивали как злостный саботаж со всеми вытекающими последствиями. И она, испугавшись, осталась с ним в Киеве. А может, не испугавшись, а наоборот?

Лунная дорожка внезапно затуманилась, и начала превращаться в солнечную. Рябь на дорожке осталась, но отблески стали ослепительно яркими, отражая жаркое июльское солнце в бледно голубом безоблачном небе над Днепром. Кому и чем было обязано это волшебное превращение, Влад не понял. Но это было не так важно, как картина, которая предстала перед его взором. Дежавю. Опять. Который раз за эту ночь. Который раз за все ночи без нее.

Влад уже с трудом отличал реальность от воспоминаний. Вот и сейчас, это он бежит на перегонки, с ней и с ветерком по песчаному пляжу за волейбольным мячом, тем, что отлетев от ее умелой руки, еще раз доказал Владу, что статус мастера спорта не дают просто так. И в беге она оказалось первой. До чего радостно, вот так беззаботно, быть с ней на этой днепровской косе Жукова острова.

Молодец Толик, что предложил их вдвоем вывезти сюда на отдых, дав ему и себе выходной после тревог, волнений и суеты экстренной эвакуации из возможной зоны поражения радиацией от аварии. Плохо лишь то, что он узнал обо всем лишь после майских праздников. Не ведая о трагедии, они с Лялей еще второго пошли на майовку с малышами в лес и целый день провели на природе. Она так любит лес, костер, палатку, шашлыки. Он хотел еще раз сделать ее счастливой. И сделал. Ее глаза всегда полны счастьем, как и сейчас, рядом с ним. О это знает и всегда помнит.

И будет помнить всегда. Пусть, что уже без нее, вздрагивая каждый раз, когда встречает теперь женщину с похожими глазами. Как в том автобусе в Новую Каховку.