Канта Ибрагимов - Прошедшие войны

— Ведь это вода, — прошептал он, — это родник. Родной родник!

И одновременно Цанка почувствовал как теплая вода коснулась его головы, потекла по телу вдоль позвоночника.

— Родник! Родник ожил! Ваха вставай родник наш проснулся! Здесь снова будет жизнь! Жизнь!!!

Цанка с помощью рук снова присел. Повернул голову вверх в сторону истока. Сквозь белый снег пробивала дорогу желанная влага жизни. Вода все прибывала и прибывала, урчание родника становилось громче и веселее. Белый снег на глазах Цанка проваливался и темная жидкость занимала все большее и большее пространство.

Шум родника, как колыбельная песня матери, ласкала душу Цанка. Беззубое лицо старика озарила блаженная улыбка. Он неожиданно увидел на берегу свою мать — молодую, румяную, красивую. Черная пядь кучерявых волос спадала из-под косынки на голубые, большие глаза. Она улыбалась, качала головой и все громче и громче пела любимую песню.

Воды прибывало все больше и больше, неукротимый звук горного потока усилился. Цанка чувствовал, как вода быстро прибывала. Тело внука все меньше и меньше стало давить на ноги старика. Он уже понял, что вода стала потихоньку сносить их вниз. Наконец вода подняла безжизненное тело и потащила его вниз. Цанка машинально обеими руками ухватился за одежду внука, пытаясь задержать его. Однако поток с каждым мгновением усиливался, уровень воды поднимался все выше и выше, он смог встать. Слабые ноги старика скользили по днищу, он из последних сил держал тело внука. Вот новый порыв воды, новый поток и их унесло еще ниже. Ноги Цанка уперлись в какой-то валун, руки обессилили, кисти онемели. Еще одна маленькая волна снесла их еще ниже по течению. Здесь в руки Цанка попался какой-то толстый корень, и он уже одной рукой уцепился за него, а другой судорожно зажал тело Вахи. Борьба продолжалась недолго. Силы старика давно были на исходе.

— Неужели я не смогу достойно похоронить своего любимого внука, — думал он, из последних сил пытаясь прижать к берегу безжизненное тело.

Но родной родник тоже был неумолим. Его силы все прибывали и прибывали, и вот он полностью овладел всем своим руслом и вода уже не урчала, а звенела, ее голос переливался весело и громко, так, как это было всегда, веками.

Сквозь борьбу и страх Цанка снова четко услышал знакомую песню. Он открыл глаза и снова увидел мать, а рядом много много людей. Все родственники, знакомые, односельчане. В белой черкеске, высокий, стройный — стоял чуть в стороне от матери — отец. Они все улыбались ему и что-то весело кричали. Он услышал:

— Отпусти его сынок. Отпусти. Его благословил Аллах!

Рука Цанка разжалась и мощное течение поглотило внука, а Цанка обеими руками ухватился за корневище и наслаждался звуком горной реки. Вода была теплой, вкусной. Он пил ее, окунал в нее голову, он давно не чувствовал такой легкости в своем теле. Ему было хорошо, приятно, спокойно. Вихреватое течение ласкало его тело, руки, ноги. Брызги воды нежно обливали лицо.

Наконец, хилые руки обессилили и он как в детстве устремился вниз по течению. Оказывается русло родника с тех пор не изменилось, он вспомнил все повороты и водовороты. Скорость была бешенной. Он испытывал тоже блаженство, тот же затаенный азарт, как в детстве, только в детстве был еще страх. Теперь страха не было. Вот последний поворот и его выкинуло в тихую заводь. Цанка всплыл, глаза его открылись и он увидел бледно-голубое, бесконечное небо и редкие, красивые звезды.

Светало… Горный родник устремился к большим рекам, к большой воде.

Тейп (чеч.) — род.

Юрт-да (чеч.) — дословно — отец села — председатель.

Адат — свою норм и правил жизни, выработанных в древней Чечне.

Майдан — площадь.

Сюли (чеч.) — аварец.

Учи — веранда перед домом.

Накъост (чеч.) — товарищ.

Остопирла (арабск.) — Прости Бог.

Къонах (чеч.) — благородный и храбрый мужчина.

У чеченцев не принято называть супругам друг друга по имени.

Жеро (чеч.) — женщина, побывавшая замужем (вдова, разведенная), в переносном смысле свободная женщина

Морс (чеч.) — продукт переработки молока (обратка).

Эртан-Корт — Тупая гора — в дословном переводе. Одна из святых гор в языческой древней Чечне.