Канта Ибрагимов - Дом проблем

И если сделать краткий, по всей видимости, поверхностный и однобокий экскурс в историю становления Советского Союза, то изначально можно сказать, что Октябрьский переворот, или, если удобно, революция, это конечно же некоторое влияние из-за рубежа, заинтересованность и поддержка некоторых стран, ведь еще тлела Первая мировая война. Тем не менее корни революции и ее силы зрели внутри царской малопросвещенной, полукрепостнической России, где народ исторически был привержен к унижению и всерьез воспринимает лишь силу и власть.

Печальные итоги последних войн царской России — русско-японской и Первой мировой — показали, насколько ослабла власть. Великая держава не только перестала претендовать на новые территории, но и свои уже не могла удержать. Имперское величие и статус сверхдержавы явно пошатнулись. В этих условиях не столько внешние факторы, сколько внутренние противоречия России стали неудержимы, как пожар вспыхнул бунт, управлять которым и явилась кучка революционеров-аферистов.

Восставшие бунтари — это огромные людские массы, которые из поколения в поколение пребывали в угнетении. Теперь эти массы получили исторический шанс своего более человеческого существования, своего освобождения и наконец — признания как равных среди равных. Именно такие лозунги выдвигали новоявленные вожди, и эти лозунги манили народ вперед.

Что бы там ни говорили, а революция — это все-таки зрелость масс, это новый этап развития общества. И это подтвердили несколько послереволюционных десятилетий, когда Советский Союз не только выстоял и победил во Второй мировой войне, но значительно расширил свои границы, расширил сферу своего влияния и совершил прорыв в экономике, науке, культуре.

Другое дело, что все это было достигнуто путем всепоглощающего всеохватного террора, который связывают прежде всего с именами Ленина и Сталина. Оправдать этих кровожадных вождей невозможно, однако дело не в этих личностях, ибо только безжалостный тиран мог стать вождем. Когда многомиллионные массы людей буквально в одночасье вырвались из-под гнета, то, боясь возмездия, и иного, кроме насилия, не ведая, они стали безжалостно уничтожать своих господ, чиновников, более грамотных, мыслящих людей, то есть интеллигинцию, а следом и друг друга. В стране начался массовый, без разбора, террор, когда ни один руководитель не мог чувствовать себя в безопасности — ни глава сталинского НКВД Ежов, ни маршалы и генералы, недавние герои Гражданской войны и революции, которые были казнены, ни министр иностранных дел Молотов, жену которого отправили в лагеря, ни члены Политбюро, кои от одного косого взгляда Сталина дрожали, ни даже сам Сталин, все время опасавшийся заговоров.

Понятно, что такая самоуничтожающая система существовать не могла, о равенстве всех и вся, что вопреки Библии или Корану, провозглашалось в манифестах марскизма-ленинизма, тоже речи не могло быть. Любое развитие порождает неравенство, любое общество обязано взращивать свою элиту, которая поведет вперед. Эта элита нуждается в привилегированных условиях. И даже сам Сталин, кто, как говорится, проходил всю жизнь в одних сапогах, вынужден был для советской элиты создать достойные условия — так в Грозном появилась сталинская архитектура — «Образцовый дом».

Однако строительство в Грозном, как и в прочих городах, велось и до, и после этого. Так в послесталинский период наступила хрущевская оттепель, когда закрыли ГУЛАГ и вернули на родину репрессированные народы, в том числе чеченцев и ингушей. И это время, действительно, некая оттепель, потому что послабление со стороны власти во всем и даже явные признаки создания социальной справедливости, когда стали в массовом порядке возводить жилые дома, эти малогабаритные хрущевки.

Понятно, что строительство велось и в брежневское время. Однако эта архитектура безликая — серые, блочные, однотипные дома, которые сравнить нельзя с символом строя — «Образцовым домом».

«Образцовый дом». Это пятиэтажное здание проектировалось и строилось немцами, строилось основательно, с соблюдением всех технических норм, учитывая сейсмичность и с запасом прочности. Немецкий стиль и сталинская эпоха наложили отпечаток на облик дома; никаких излишеств, аляповатостей, но со вкусом, со сдержанным изяществом и монументально, словно на века. Даже с улицы видно, что комнаты большие, высокие, светлые. На этаже одна, чаще две квартиры, и все трех- и четырехкомнатные.