Айрис Мердок - Лучше не бывает

— Видите ли, сэр, дело совсем в другом. Я подумал, может быть, вас заинтересует что-то вроде проекта, который я мог бы предложить, сэр…

— Не думаю, что какой-то ваш проект может заинтересовать меня, Мак-Грат, кроме того, о чем я уже говорил.

— Он касается вас, сэр, этот проект, и я думаю, вас заинтересует…

— О чем вы говорите?

— Это довольно трудно объяснить, сэр. Но дело в том, что если бы вы могли продолжить в мою пользу денежные отчисления, которые делал мистер Рэдичи, то я мог бы сослужить вам службу…

Дьюкейн смотрел на Мак-Грата. Его розово-белое лицо выглядело младенчески влажным, бледно-голубые глаза были приветливыми и круглыми, слащавый ротик вызмеился в заискивающую улыбку. Дьюкейн смотрел на него с отвращением. Он сказал:

— Боюсь, я не нуждаюсь в ваших услугах.

— Я пока их и не предлагал, сэр, хотя был бы счастлив пригодиться. Но, видите ли, сэр, я нуждаюсь в деньгах и думаю, что скоро лишусь работы. Работы, сэр, и пенсии.

— Я абсолютно не намерен давать вам деньги, — сказал Дьюкейн, — и удивлен, что вы просите их. Вы должны поискать другую работу. Боюсь, ваше благосостояние — не мое дело. А теперь, Мак-Грат, я уверен, что вам есть что рассказать о мистере Рэдичи. Когда вы были у них дома…

— Нет, сэр, дело не в этом. Все, что я мог, я уже рассказал о мистере Рэдичи. Мне нужна ваша помощь, сэр, небольшая — фунт-два в неделю…

— Вы напрасно тратите время, Мак-Грат, — сказал Дьюкейн, вставая. — А теперь, если…

— Наверно, не стоит мне ходить вокруг да около, сэр, — сказал Мак-Грат, — хотя мне совершенно не хочется причинять неприятности такому милому дружественному джентльмену, как вы. Может быть, вы взглянете на это.

Мак-Грат вытащил два широких блестящих листа бумаги, похожих на фотографии. Механически Дьюкейн протянул руку и взял их. Это и были фотографии. Через мгновение, вздрогнув от удивления и тревоги, он осознал, что это были фотографии писем, написанных знакомыми почерками.

— Ради Бога. Что это?..

— Вот видите, сэр, я взял на себя смелость позаимствовать эти два письма с вашего стола в кабинете.

Дьюкейн взглянул на оба письма — и жар ярости и стыда кинулся ему в голову. Он глубоко вздохнул и затем сказал как можно хладнокровнее:

— Вы зашли теперь уже слишком далеко, Мак-Грат. Этим теперь займется полиция. Что вы предполагали делать с этими письмами?

Мак-Грат тоже поднялся на ноги. Его розовые губы чуть подергивались, он казался слегка взволнованным, но не обескураженным.

— Я надеялся, сэр, что мне ничего не придется делать с этими письмами. Я имею в виду, если вы продолжите платить мне небольшое месячное содержание, которое мне выплачивал мистер Рэдичи. Он делал это просто по-дружески, никаких конфликтов не было. И что значат два-три фунта для такого богатого джентльмена, как вы?

— Понимаю, — сказал Дьюкейн. — А если я пошлю вас и ваше месячное содержание к черту?

— Что ж, сэр, тогда я буду вынужден переслать эти письма молодым дамам. Я имею в виду одной молодой даме письмо, написанное другой молодой дамой.

Письма были от Кейт и Джессики.

— Очень кстати, сэр, обратите внимание, что обе дамы писали от руки — чудесный почерк у обеих, осмелюсь заметить, и обе поставили даты, даже год. И, конечно, у меня остались и конверты, на которых надписано ваше имя, да и марки имеются.

Действительно, письма были написаны с разницей в два дня.

Дьюкейн быстро обдумал сложившуюся ситуацию. Конечно, не может быть и речи о том, чтобы идти на поводу у этого подлого мошенника. И в то же время он просто не мог перенести предположение, что Кейт и Джессика…

Он сказал:

— Боюсь, вы совершили просчет, Мак-Грат. Каждая из этих молодых дам, как вы их называете, полностью осведомлена о моих чувствах к другой. Ваша угроза бесполезна, мне совершенно безразличны ваши предложения.

— Я надеюсь, что вы простите меня, сэр, — сказал Мак-Грат, — не то чтобы я хотел назвать вас лжецом, но не мог же я прийти к вам совсем без подготовки, верно? Я провел свое маленькое расследование. Хотите знать — как? Как вы видите, обе дамы пишут на роскошной бумаге с адресами и телефонами. Они написали имена ясно и отчетливо, дай им Бог здоровья, и не так уж трудно было узнать их фамилии. Тогда я позвонил каждой из них и спросил, могу ли я поговорить с другой, и каждая из них была очень удивлена и сказала, что не знает такого имени.

— А вы изобретательны, Мак-Грат, — сказал Дьюкейн. Он стал читать письма.