Карин Альвтеген - Предательство

Она переоделась в ванной. Он звенел ключами в прихожей, и она старалась действовать как можно быстрее. Когда она вышла, на нем уже были туфли и куртка, и, наклонившись, она тоже быстро обулась. Он неподвижно ждал у входа, держа в руках пакет, который принес с собой из багажника.

— Ты готова?

Она кивнула.

— Ты обещаешь, что посмотришь на то, что я хочу показать?

Она снова кивнула.

— Честно?

— Да.

Выпусти же меня, черт бы тебя побрал.

Он вышел на лестницу и зажег свет. На выключатель он нажимал четыре раза, хотя тот сработал с самого начала. Но, закрыв первый замок, он вернулся к выключателю и снова нажал на него — и поворачивая очередной ключ, проделывал то же самое. Она с изумлением наблюдала странную процедуру и одновременно думала, куда поедет. Было бы куда проще, если бы у нее был с собой бумажник.

Они молча спустились по лестнице. Она впереди, он сзади. На первом этаже он ее обогнал, и она заметила, что, прикасаясь к дверной ручке, он закрыл ладонь рукавом свитера.

Потом они вышли на улицу.

— Это там, возле деревьев.

Она заколебалась. Прогулка практически по лесу.

Ты обещала.

Что-то в его голосе заставило ее подумать, что лучше не нарушать обещания.

— А что это?

— Увидишь. Это очень красиво.

Они пошли. Дорога спускалась вниз, и вскоре впереди между деревьев она заметила какой-то водоем. Он молчал. Он говорил «возле деревьев», но прогулка получалась намного длиннее. Она уже собралась сказать ему, что замерзла и поэтому дальше не пойдет, но он ее опередил:

— Вот. Это там.

Дом с какой-то вывеской, но темнота не позволяла ее прочитать. Железные ворота, вокруг забор. Сойдя с тропинки, он подошел к забору и приподнял его секцию примерно на полметра. Кивком велел ей подлезть снизу.

— Сюда правда разрешено заходить?

— Конечно, я делал это много раз. Не беспокойся, что испачкаешь брюки.

Ей не хотелось туда лезть, но она обещала. И если она откажется, в город ей придется идти пешком. Вздохнув, она встала на четвереньки, пролезла под забором, поднялась и отряхнула колени.

Он пролез следом.

Она огляделась. Лодки, накрытые брезентом. «Вход запрещен». И вывеска, на которой теперь можно было прочесть «Лодочная станция «Орстадаль».

— Куда мы идем?

— Вон на тот причал. Тот, что справа.

Без куртки было холодно, и пока они пробирались между лодками ко входу на пристань, ее била дрожь. Но вот они вышли на пристань, и она, как и было велено, направилась к правому причалу. Он шел следом. Дойдя до края причала, она остановилась и посмотрела вокруг. Справа лес, слева на другом берегу — огни Сёдермальма.

Она оглянулась:

— Что ты хотел показать?

Он смотрел на черную воду, словно старался как можно дольше потянуть с ответом:

— То, что ты никогда раньше не видела и не переживала.

— Что же это?

Нетерпение. И холод.

Он стоял не шевелясь. Потом приложил руку к своему сердцу.

— Вот.

— Послушай, прекрати. Мне нужно ехать. Если ты не отвезешь меня, я пойду сама.

Складка между его бровей.

— Почему ты всегда так спешишь?

— Я замерзла.

Она немедленно пожалела—он мог подумать, что ей хочется, чтобы он ее согрел.

Он снова смотрел на воду.

— Я покажу тебе, что такое настоящая любовь.

Он снова смотрел на нее.

— Если у тебя есть на это время.

Ей стало не по себе, но раздражение пересиливало страх.

— Я же все объяснила. Я замужем. Я думала, мы уже поговорили об этом.

— Понимаешь, настоящая любовь—это когда твои чувства так сильны, что ты готов на все, лишь бы получить того, кого любишь.

— Ну, пожалуйста...

Он перебил ее:

— Так сильно я люблю тебя.

— Ты меня не знаешь. Ты понятия не имеешь, кто я. И что бы ты ни говорил, ты не можешь заставить меня полюбить тебя, это невозможно. Я люблю своего мужа.

На лице у него внезапно отразилась печаль.

— Мне нужно только одно — чтобы ты была счастлива. Почему ты не хочешь позволить мне сделать тебя счастливой?

— На самом деле я хочу уйти.

Он повернулся и преградил ей путь. Она попыталась обойти его с другой стороны, но он загородил ей проход и там.

Тревога нарастала, и она решила, что лучше в этом признаться:

— Ты меня пугаешь.

Печально улыбнувшись, он покачал головой.

— Как ты можешь меня бояться? Я же сказал, что люблю тебя. Лучше бойся его, того, к кому домой ты так спешишь. Почему ты просто не дашь ему уйти? Или еще лучше — не пошлешь его к чертовой матери?

Она терла руки, пытаясь согреться.