Дэниэл Вудрелл - Зимняя кость

— Да она холоднее черта!

— Оттого и полезная. Оттого и поможет всем твоим синякам и шишкам.

— Тут такой дубак стоит, что хоть к ведьме в котел полезай.

— Вот увидишь.

Над ключом была площадка для машин, а к чистой ясной воде вели бревна, вбитые всей длиной в склон. Там, где источник вскипал из земли, вода была прохладно свята, по ней скакали синие и розовые всплески. А там, где она разливалась дальше ручьем, синева угасала до хрустальной ясности, и грядами вдоль русла тянулась ярко-зеленая жеруха. У самого ключа валуны сверху нападали случайными кучами, а некоторые докатились до заводи с голубой водой, сложившись в угловатые сиденья.

Гейл помогла Ри вылезти из кабины. Опираясь на метлу, Ри проковыляла вниз по нескольким земляным ступеням с их деревянными краями, а Гейл за ручки переноски снесла туда Неда. Остановились на галечной косе у пруда.

— Сначала я костерок разведу. Потому что вылезем мы мокрые. Ты отдохни пока, я раскочегарю пожарче, слышь, Горошинка? А потом мы тебя хорошенько подлечим.

— Ладушки.

— Неда я сюда вот положу.

— Ладушки.

Вода была того цвета, который Ри бы выбрала для камешка в многозначительное кольцо на палец. Она опиралась на метлу, конец утоп в гальке — Ри по-прежнему была оглушена пилюлями, неотрывно пялилась в этот пруд с водой драгоценного цвета. Там, где ручей вытекал из пруда, вода была такой прозрачной, что Ри любовалась всеми камнями на дне во всех подробностях, покачивались пучки зелени, игривые крохотные рыбки упирались носами в течение.

Она села на косу рядом с Недом, смотрела. С деревца у родника висел металлический черпак — старики по прежнему ходили сюда, окунали его и пили свежайшую воду. В школе учителя им велели больше так не делать, в само сердце земли что-то протекло и, может, даже прокисло и самых глубоких родниках, но многие старики все равно опускались тут на корточки и пили из черпака. От пруда шел запах — благословенный аромат с изюминкой, которому часто невозможно не поддаться, что-то и костях и мясе заставляет людей склоняться к нему, пить, делать шаг и падать в поток.

Костер разгорался медленно, но Гейл подкармливала первый крохотный огонек веточками и спокойно подняла крепкий и прекрасный круг пламени. Дым гнулся от ветерка и тянулся прочь вниз по ручью, низко над водой. Костер расшвыривал жар широко, на два охвата, и Неда положили там, куда чуть доставала вторая рука. Гейл сказала:

— Вставай, Горошинка. Раздеваться пора.

— Сюда сегодня еще кто-нибудь может приехать, знаешь.

— Ох батюшки, надеюсь, не приедет никто — нас обоих тогда голыми увидят.

Ри встала и сбросила Бабулину куртку на гальку, начала расстегиваться, сказала:

— Я голышом не плавала даже не знаю уже сколько.

— Наверняка последний раз в том пруду за гребнеми, за участком мистера Сейберлинга. Там чуть ли не идеальный бассейн купаться был, пока он не начал скот туда гонять и его навозом не завалило.

— Ну. Тогда и было.

Гейл быстро все с себя скинула, затем нагнулась развязать Ри ботики, стянула их, посетила у костра. Ри осталась голышом на ветру, глядела на высокие суровые утесы. Множество синяков ее чуть ли не с каждым часом меняло оттенки, смотреть больно. Гейл взяла ее за руку, они вместе шагнули в Бакет-Спринг, зашли по колено в зябкую воду, задрожали и зубами залязгали, глядя друг на друга выпученными глазами, пока обе не расхохотались. Гейл вела, тащила Ри к синему центру, где глубже, ноги ерзали по гальке на дне, от холода ноги немели до бедра. Потом присела на корточки, вода охватила ее по шею, сказала:

— Сядь.

— Я уже ног не чувствую.

— Сядь. Садись сразу — офигеешь, но пройдет быстро.

Ри уронила себя в источник, села по-турецки на каменное дно. Опустила лицо в воду и задержала дыхание, а холоду дала себя обнять все завязанные в узлы черты и болячки. Холод пронесся сквозь нее, как ветер. Подняв голову, сказала:

— Ух! А боль вышибает мигом!

— А то как же. Теперь вылазь погрейся немного. Потом опять зайдем.

Они вышли из ручья, руки растирали кожу.

Розовое на их телах покраснело, белое порозовело, колечки забрызганных волос липли к шеям.

Они присели у костра, куртки накинули плащами на плечи, склонились к жару — смотрели, как плещут языки пламени.

Гейл сказала:

— Я вернусь домой.

— Домой?

— В трейлер. Обратно в трейлер.

— Правда? Обратно? Зачем?

— Неду в жизни нужна буду не только я, Ри. Тебе и самой это очень хорошо знать не вредно. Кроме того, у тебя все эти заморочки, и мне по правде не стоит в них все влезать — с ребенком-то и подавно.